суббота, 20 февраля 2010 г.
Крестьянский музей Сету
Крестьянский музей Сету – это музей, в котором представлена хуторская архитектура народа сету конца 19 и начала 20 века, старинные инструменты, роскошные ремесленные работы. Желающие могут поучиться в музее рукоделию сету, послушать фольклорные ансамбли, сходить в настоящую баню по-черному и попробовать традиционные сетуские блюда
Легенда про Вярску
Согласно древней легенде, вода Вярска обладает чудодейственной силой. Рядом со святыми источниками мать земли Маарья оплакивала потерю супруга. Слёзы чистой любви дали силу воде, поднимающейся из глубин Земли. Тот, кто утоляет жажду водой Вярска, получает здоровье, силу и долгую жизнь. В народных преданиях всегда содержится зерно истины. Минеральные воды содержат полезные вещества, которые благоприятно воздействуют на весь организм. В регионе Вярска проживает больше людей почтенного возраста с хорошим здоровьем, чем во всей остальной Эстонии.
1967
Первую артезианскую скважину для минеральной воды пробурили в Вярска в 1967 году.
1970
К разливу минеральной воды приступили в 1973 году. Разливная вода добывается из скважины, глубина которой составляет 470 метров. В 1970-х годах была налажена поставка воды по всей Эстонии. Минеральную воду разливали в стеклянные бутылки ёмкостью 0,5 литра.
1980
В 1986 году в Вярска была установлена производственная линия из ГДР "NAGEMA", которая позволяла разливать 15 тысяч пол-литровых стеклянных бутылок в час. В тот период поставки воды, помимо Эстонии, начались также в Латвию, Псковскую область, Ленинград и Белоруссию. В 1987 году было разлито 17 млн. бутылок минеральной воды.
1990
1-го июня 1993 года в ходе реорганизации было образовано акционерное общество "Värska Vesi", которое до настоящего времени занимается разливом минеральной воды, а также воды с вкусовыми добавками, негазированной питьевой воды (глубина скважины 150 м) и кваса. В 1995 году приступили к разливу воды в ёмкости из полиэтилентерефталата.
В период независимости минеральная вода экспортировалась в Латвийскую Республику.
2000
С 2003 года производственные помещения AS Värska Vesi соответствуют нормам, установленным Европейским Союзом.
2005 Värska Mineraalvesi – это единственная признанная в Эстонии природная минеральная вода
пятница, 19 февраля 2010 г.
Пещеры в Пиузе
В Пиузе берет начало природоохранная территория древней долины Пиуза, другой конец которой находится в Вастселийна. По территории можно проводить походы нескольких видов. Например прогулка по природной учебной тропе длиной в 1,4 км, которая начинается у деревенского магазина Пиуза. На тропинке можно встретить инфо-таблички о растениях, мхах и лишайниках, а также насекомых. На одной из них рассказывается о муравьином льве – муравьиной стрекозе. Муравьиная стрекоза это насекомое, летающее в сумерках.
Недалеко от учебной тропинки находится и гончарная мастерская, где можно не только полюбоваться керамикой, но и самим изготовить ее.
В древней долине Пиуза находится и долина Смерти, где в тишине можно насладиться красотой природы.
В 11 км от Пиузы, в древней долине находится хутор Йыевеэре «Приречный». На хуторе есть свой музей, баня по-черному и прекрасные лужайки.
В древней долине Пиуза находятся и «Хярмаские стены». Это своеобразные обнажения песчаника, нависающие над рекой Пиуза. Самые высокие в Эстонии.
КУХНЯ СЕТУ
Картофельно-крупяная каша с грибами
1 кг очищенного картофеля, 1 л воды, соль, 1/2 стакана крупы, 50 г жира, 300 г грибов, 1 луковица
Измельченный картофель положить в подсоленную воду, варить до полумягкого состояния. К картофелю добавить промытую крупу, но не размешивать. Тушить на медленном огне, пока картофель не станет мягким. Лук покрошить и вместе с грибами прогреть в жире, добавить в кашу и тщательно размешать.
Мясной пирог из ржаной муки
2 стакана теплой воды, 25 г дрожжей, 1 ч. ложка сахара, 0,5 кг ржаной муки, 0,5 кг пшеничной муки, соль, 200 г копченого мяса, 2 средних луковицы.
Дрожжи развести в теплой воде, добавить сахар, соль и муку. Замесить тесто, дать ему подняться. Мясо порезать на маленькие кубики, пожарить их с нарезанным луком. Добавить приправы. Поднявшееся тесто разделить на два равных куска, каждый из них раскатать в ровный пласт толщиной около 1 см. Один пласт поместить в смазанную маслом форму, сверху положить начинку, накрыть ее вторым пластом. Края завернуть, пирог поместить на противень. Перед тем, как ставить пирог в духовку, смазать тесто сверху молоком. Печь при температуре 180о до готовности.
Холодный суп "Любница"
1,5 л кваса, 200 г колбасы без жира, 100 г зеленого лука, 200 г свежих огурцов, 100 г сметаны, 6 редисок, 2 яйца, соль, сахар, горчица
Колбасу нарезать кубиками. Луковицы покрошить и растирать с солью, пока не выступит сок. Вареные яйца, огурцы и редис также нарезать кубиками. Смешать сметану с яйцами и луком, после чего добавить соль, сахар и горчицу по вкусу. Затем залить все квасом, добавить остальные продукты, тщательно перемешать и поставить в холодное место.
Сетуские пивные блины
2 стакана гречневой или ячменной муки, 3 стакана пшеничной муки, 2 стакана молока, 3 стакана пива, 3 яйца, 8 ст. ложек сметаны, 3-4 ч. ложки соли, 30 г дрожжей, пиво для обжарки
Дрожжи развести в парном молоке, добавить муку, соль. Затем добавить в тесто яичный желток, пиво, сметану и оставить на 3 часа подниматься. Перед тем, как жарить блины, добавить в тесто взбитый белок.
Овсяный кисель
0,5 кг овсяной муки, 2 л воды, 1 ст. ложка масла, 2 ст. ложки сахара, соль по вкусу
Крупные овсяные хлопья заливаются теплой водой, размешиваются деревянной ложкой и ставятся в теплое место киснуть. 2 дня спустя смесь процеживают, полученную жидкость сливают в жаровню и варят на маленьком огне, непрерывно помешивая. Когда смесь загустеет и сделается однородной, кисель готов. В него добавляют соль, сахар и масло. Едят кисель теплым с холодным молоком либо холодным со сладкой водой.
Кутья
Горох размочить, сварить и процедить. Сделать сладкую сахарную водичку, положить в нее горох и дать повариться. Получившееся блюдо остудить.
Суп из снетков
300 г высушенных чудских снетков, 2,5 л воды, 2 луковицы, 3 ст. ложки жира, 8 картофелин, 2 стакана молока, 1 ст. ложка муки, соль, 1 ст. ложка сметаны, зелень.
Высушенные снетки вымочить в холодной воде, затем обсушить, процедив воду через сито. Покрошенный лук поджарить в жире, добавить в него рыбу и подогреть. Картофель сварить в подсоленной воде до полумягкого состояния, добавить рыбу и лук и варить на медленном огне, пока картофель не будет готов. В конце влить разведенную в небольшом количестве молока муку, добавить оставшееся молоко и варить до полной готовности. До того, как подать суп на стол, добавить и размешать сметану и зелень.
Блины с салакой
Тесто: 2 яйца, 1/2 стакана молока, 1 ч. ложка соли, 2 ст. ложки жира, 1,5 стакана пшеничной муки. Начинка: 400 г салаки
Салаку вымочить и очистить от костей. Приготовить муку для блинов. Когда блин начнет подсушиваться с одной стороны, положить сверху очищенную рыбу, добавить еще немного теста и пропечь блин с обеих сторон. К блюду можно добавить луково-сливочный салат.
Яичная каша
3 ст. ложки муки, 2 стакана молока, 3 яйца, соль, 1 ст. ложка жира, зелень
Муку смешать с небольшим количеством молока, добавить свежевзбитые яйца и оставшееся молоко, а также соль по вкусу. Жир растопить, залить им яичную смесь, после чего, слегка помешивая, подогреть. Подавать холодным, сверху кашу можно посыпать мелко нарезанным луком.
Зеленая картофельная каша
800 г картофеля, 200 г листьев молодых сныти, редиса, первоцвета, 2-3 ст. ложки сливочного масла, 2 луковицы, 1 стакан молока, вода, соль
Картофель очистить, измельчить и сварить в подсоленной воде. Процедить, затем сделать пюре. Листья промыть, мелко нарезать, стушить в сливочного масле с порезанным луком и добавить в картофельное пюре. Добавить теплое молоко. Взбить до легкой пены и положить приправы. Если каша покажется слишком сухой, можно при взбивании добавить оставшуюся после варки картофеля воду. Подавать с грибной подливой.
Винегрет сету с берегов Чудского озера
3 морковки, 2 свеклы, 2 яблока, 5 картофелин, 1 луковица, 2 соленых огурца, 5 ст. ложек квашеной капусты, 2 ст. ложки растительного масла, разбавленный уксус, соль, сахар, горчица
Морковку, свеклу и картошку сварить, охладить и порезать ломтиками. Яблоки и огурцы порезать в сыром виде и тоже ломтиками. Луковицу и квашеную капусту порубить. Нарезанные овощи смешать, добавить растительное масло, уксус, соль, сахар и горчицу. Дать немного постоять в холодном месте.
Грибные котлеты
300 г соленых грибов, 200 г свиного фарша, 1/2 стакана ячменной муки, 3 средних луковицы, 2 яйца, белый перец, сухари
Грибы вымочить и покрошить. Лук мелко покрошить, после чего потушить в масле до золотого цвета. Все продукты тщательно смешать. Дать постоять один час, после чего слепить котлеты, обвалять их в сухарях и пожарить.
Картофельно-творожные котлеты
2 пачки творога, 6 картофелин, 3 яйца, 1 ч. ложка соли, 3/4 стакана муки, жир
В творог добавить сваренный измельченный картофель. Продукты перемешать, замесить однородное тесто. По желанию добавить кусочки яблок. Слепить котлеты и обвалять их в сухарях, после чего обжарить с обеих сторон до светло-коричневого цвета. К соленым котлетам рекомендуется предлагать рыбно-сливочную подливу. Для того, чтобы котлеты получились сладкими, в тесто можно добавить сахар, а готовое блюдо посыпать корицей.
1 кг очищенного картофеля, 1 л воды, соль, 1/2 стакана крупы, 50 г жира, 300 г грибов, 1 луковица
Измельченный картофель положить в подсоленную воду, варить до полумягкого состояния. К картофелю добавить промытую крупу, но не размешивать. Тушить на медленном огне, пока картофель не станет мягким. Лук покрошить и вместе с грибами прогреть в жире, добавить в кашу и тщательно размешать.
Мясной пирог из ржаной муки
2 стакана теплой воды, 25 г дрожжей, 1 ч. ложка сахара, 0,5 кг ржаной муки, 0,5 кг пшеничной муки, соль, 200 г копченого мяса, 2 средних луковицы.
Дрожжи развести в теплой воде, добавить сахар, соль и муку. Замесить тесто, дать ему подняться. Мясо порезать на маленькие кубики, пожарить их с нарезанным луком. Добавить приправы. Поднявшееся тесто разделить на два равных куска, каждый из них раскатать в ровный пласт толщиной около 1 см. Один пласт поместить в смазанную маслом форму, сверху положить начинку, накрыть ее вторым пластом. Края завернуть, пирог поместить на противень. Перед тем, как ставить пирог в духовку, смазать тесто сверху молоком. Печь при температуре 180о до готовности.
Холодный суп "Любница"
1,5 л кваса, 200 г колбасы без жира, 100 г зеленого лука, 200 г свежих огурцов, 100 г сметаны, 6 редисок, 2 яйца, соль, сахар, горчица
Колбасу нарезать кубиками. Луковицы покрошить и растирать с солью, пока не выступит сок. Вареные яйца, огурцы и редис также нарезать кубиками. Смешать сметану с яйцами и луком, после чего добавить соль, сахар и горчицу по вкусу. Затем залить все квасом, добавить остальные продукты, тщательно перемешать и поставить в холодное место.
Сетуские пивные блины
2 стакана гречневой или ячменной муки, 3 стакана пшеничной муки, 2 стакана молока, 3 стакана пива, 3 яйца, 8 ст. ложек сметаны, 3-4 ч. ложки соли, 30 г дрожжей, пиво для обжарки
Дрожжи развести в парном молоке, добавить муку, соль. Затем добавить в тесто яичный желток, пиво, сметану и оставить на 3 часа подниматься. Перед тем, как жарить блины, добавить в тесто взбитый белок.
Овсяный кисель
0,5 кг овсяной муки, 2 л воды, 1 ст. ложка масла, 2 ст. ложки сахара, соль по вкусу
Крупные овсяные хлопья заливаются теплой водой, размешиваются деревянной ложкой и ставятся в теплое место киснуть. 2 дня спустя смесь процеживают, полученную жидкость сливают в жаровню и варят на маленьком огне, непрерывно помешивая. Когда смесь загустеет и сделается однородной, кисель готов. В него добавляют соль, сахар и масло. Едят кисель теплым с холодным молоком либо холодным со сладкой водой.
Кутья
Горох размочить, сварить и процедить. Сделать сладкую сахарную водичку, положить в нее горох и дать повариться. Получившееся блюдо остудить.
Суп из снетков
300 г высушенных чудских снетков, 2,5 л воды, 2 луковицы, 3 ст. ложки жира, 8 картофелин, 2 стакана молока, 1 ст. ложка муки, соль, 1 ст. ложка сметаны, зелень.
Высушенные снетки вымочить в холодной воде, затем обсушить, процедив воду через сито. Покрошенный лук поджарить в жире, добавить в него рыбу и подогреть. Картофель сварить в подсоленной воде до полумягкого состояния, добавить рыбу и лук и варить на медленном огне, пока картофель не будет готов. В конце влить разведенную в небольшом количестве молока муку, добавить оставшееся молоко и варить до полной готовности. До того, как подать суп на стол, добавить и размешать сметану и зелень.
Блины с салакой
Тесто: 2 яйца, 1/2 стакана молока, 1 ч. ложка соли, 2 ст. ложки жира, 1,5 стакана пшеничной муки. Начинка: 400 г салаки
Салаку вымочить и очистить от костей. Приготовить муку для блинов. Когда блин начнет подсушиваться с одной стороны, положить сверху очищенную рыбу, добавить еще немного теста и пропечь блин с обеих сторон. К блюду можно добавить луково-сливочный салат.
Яичная каша
3 ст. ложки муки, 2 стакана молока, 3 яйца, соль, 1 ст. ложка жира, зелень
Муку смешать с небольшим количеством молока, добавить свежевзбитые яйца и оставшееся молоко, а также соль по вкусу. Жир растопить, залить им яичную смесь, после чего, слегка помешивая, подогреть. Подавать холодным, сверху кашу можно посыпать мелко нарезанным луком.
Зеленая картофельная каша
800 г картофеля, 200 г листьев молодых сныти, редиса, первоцвета, 2-3 ст. ложки сливочного масла, 2 луковицы, 1 стакан молока, вода, соль
Картофель очистить, измельчить и сварить в подсоленной воде. Процедить, затем сделать пюре. Листья промыть, мелко нарезать, стушить в сливочного масле с порезанным луком и добавить в картофельное пюре. Добавить теплое молоко. Взбить до легкой пены и положить приправы. Если каша покажется слишком сухой, можно при взбивании добавить оставшуюся после варки картофеля воду. Подавать с грибной подливой.
Винегрет сету с берегов Чудского озера
3 морковки, 2 свеклы, 2 яблока, 5 картофелин, 1 луковица, 2 соленых огурца, 5 ст. ложек квашеной капусты, 2 ст. ложки растительного масла, разбавленный уксус, соль, сахар, горчица
Морковку, свеклу и картошку сварить, охладить и порезать ломтиками. Яблоки и огурцы порезать в сыром виде и тоже ломтиками. Луковицу и квашеную капусту порубить. Нарезанные овощи смешать, добавить растительное масло, уксус, соль, сахар и горчицу. Дать немного постоять в холодном месте.
Грибные котлеты
300 г соленых грибов, 200 г свиного фарша, 1/2 стакана ячменной муки, 3 средних луковицы, 2 яйца, белый перец, сухари
Грибы вымочить и покрошить. Лук мелко покрошить, после чего потушить в масле до золотого цвета. Все продукты тщательно смешать. Дать постоять один час, после чего слепить котлеты, обвалять их в сухарях и пожарить.
Картофельно-творожные котлеты
2 пачки творога, 6 картофелин, 3 яйца, 1 ч. ложка соли, 3/4 стакана муки, жир
В творог добавить сваренный измельченный картофель. Продукты перемешать, замесить однородное тесто. По желанию добавить кусочки яблок. Слепить котлеты и обвалять их в сухарях, после чего обжарить с обеих сторон до светло-коричневого цвета. К соленым котлетам рекомендуется предлагать рыбно-сливочную подливу. Для того, чтобы котлеты получились сладкими, в тесто можно добавить сахар, а готовое блюдо посыпать корицей.
Фольклор сету
До наших дней дожило богатейшее, поразительное по красоте и разнообразию народнопоэтическое творчество сету: песни, музыка, танцы, сказки, предания, пословицы, загадки, игры. Все календарные и семейные обряды, все этапы трудовой деятельности, повседневная жизнь сету запечатлены в песне, каждое ритуальное действие закреплено звуком и образом.
Первооткрывателем сетуского фольклора был Ф.Р. Крейцвальд, но крупнейшим собирателем и специалистом в области поэтического творчества сету является Я. Хурт. Знаток сетуской культуры, он хотел издать «Книгу о сету», но, к сожалению, не сумел реализовать задуманное. Свет увидели только три тома «Песен сету» (1975 текстов песен), изданные в 1904 - 1907 годах Финским литературным обществом.
По наблюдениям Я. Хурта, у сету была своя «классификация» песен. Они разделяли их на три группы:
1) старинные (wana laulu), «унаследованные с древних времен», песни сказочного, легендарного или мифологического, а также нравоучительного содержания, т.е. лиро-эпические;
2) очередные или порядковые (korra laulu) - «все песни, которые переходят из поколения в поколение» и повторяются из года в год, из жизни в жизнь, т.е. трудовые, обрядовые, игровые и т.п.;
3) суетные песни, т.е. импровизации (tsorts laulu) - «песни между прочим», в том числе и непристойные. Все они, будучи «выражением душевного настроения», забываются «столь же быстро, как они возникают».
Хранительницами песенно-поэтических традиций сету в XIX в. были женщины, лучших из них, владеющих даром импровизации, в Сетумаа называли Матерями Песни. Игра же на музыкальных инструментах считалась исключительно мужским делом.
Как и у всех прибалтийско-финских народов, древнейшим и наиболее чтимым музыкальным инструментом у сету был канн ель. По легенде, каннель сделал Бог (из можжевельника), а все остальные музыкальные инструменты (дудку, флейту, свирель, рожок, скрипку, гармонь) изобрел для соблазна людей черт. Сету верили, что заключенная в каннеле чудесная сила способна отогнать смерть. Во время Великого поста, когда всякий шум и веселье, даже озорство детей старше семи лет запрещалось, игра на каннеле считалась богоугодным делом: каннель - illos Eessu pill (прекрасный инструмент Иисуса).
В повествовательном фольклоре сету особо следует выделить сказку. Среди сету было много сказителей (сказительниц), обладающих умением развертывать фабулу. Здесь эстонские фольклористы записали самые длинные сказки. Характерно, что, если сказка содержала стихотворные вставки, то сету их напевали.
Предания не пользовались такой популярностью, как сказки, однако и их у сету сохранилось достаточно. Многие предания, зафиксированные этнографами XIX в., можно слышать и сегодня, в конце XX в.; они почти не изменились. Например: предание о мужике, который пытался использовать для хозяйственных нужд Иванов камень.
Большая часть сетуских преданий носит локальный характер и связана с местными священными камнями, каменными крестами, часовнями, источниками, могильниками, чудотворными иконами и историей Псково-Печерского монастыря. Среди последних предание о «печерском богатыре», именуемом Корнилой. В этой своеобразной сетуской Калевале (правильнее сету-выруской, так как «печерский богатырь» является также героем сказаний у выруских эстонцев), кроме ратных подвигов, в числе деяний богатыря - строителя стен Печерского монастыря, замечательная кончина или бессмертие. Предание рассказывает, что богатырь после отсечения головы Иваном Грозным взял ее в руки, «пришел в монастырь и улегся спать», предсказав, что не восстанет от смертного сна до тех пор, покуда не начнется распря столь великая, что кровь хлынет через построенные им монастырские стены. Это сетуское предание о «печерском богатыре» сопоставимо с эстонским преданием о богатырях Калевипоэге и Суур-Тыле и русскими легендами о преподобном Корнилии и святителе Николае. Последний тоже, по утверждениям сету, лежит в Тайлове - самом «заповедном» сетуском приходе XIX в. и восстанет в час «последней битвы».
Тематика песен и повествований у сету та же, что и у других земледельческих народов Восточной Европы. Но именно в фольклоре сету наиболее последовательно отразились характерные черты их социально-конфессиональной общности: групповое сознание православных крестьян-общинников, не испытавших помещичьего произвола. У сету не получила развитие тема социального (антифеодального, антиклерикального) протеста, отсутствует также тема семейного конфликта на почве майората - традиции передачи земли только старшему сыну. К произведениям социального и семейного круга у сету относятся рекрутские причитания, сказки и песни о сиротской и вдовьей доле. Вместе с тем в фольклоре сету явно выступает их христианизированное общественное сознание, о чем свидетельствуют устная апокрифическая традиция, получившая широкое распространение: «лиро-эпические народные песни, в которых присутствуют библейские персонажи..., чаще, чем в других местностях, встречаются в кругу сетуских песен».
Изучение фольклора приводит к выводу, что культура сету, будучи сопоставлена с культурами других прибалтийско-финских народов Северо-Запада России, не является ни языческой, ни архаической, «первобытной», как ее были склонны рассматривать некоторые исследователи XIX в. (например, Я. Хурт). Культура сету выглядит необычно только при сравнении ее с европеизированной лютеранско-протестанской культурой Эстонии XIX в. В сопоставлении с культурой води, ижор, вепсов, карел и даже русских крестьян Северо-Запада, она обнаруживает как структурно-стадиальную, так и тематическую общность. Причиной этой общности являлись как длительное разностороннее общение, так и единство религии.
Пеко (Peko Jumal)
Пеко Peko Jumal в народных верованиях - божество плодородия, покровитель плодородия, а также повелитель небесных осадков, защитник от града. Фигурка Пеко была достоянием определенного братства (группы родственных семей). Стоявший в зерновых закромах запылённый Пеко был всего лишь вытесанным из чурбака (по другим заявлениям – сделанный из воска) примитивным мужским торсом, в голове которого просверливались отверстия для свечей. Каждый год божок переходил из семьи в семью. Наиболее известен Пеко из угла Мокролуга в окрестностях Обиницы. Пеко старались скрыть от чужого взгляда в амбаре. Два раза в год народ собирался на общие праздники, чтобы почтить Пеко. Ритуальные празднества справляли после жатвы в Иванов день и на Сретенье, во время которых главным действием было зажигание свечей. В честь Пеко устраивалась совместная трапеза перед началом и по окончании полевых работ. После весеннего посева собирались на праздник. Праздник организовывался совместно: ячмень на пиво собирался заранее, а еду приносили с собой. Выбор нового хозяина Пеко происходил на осеннем празднике и только из числа мужчин. Раньше это случалось с помощью «кровавого жребия». Мужчины собирались ближе к ночи к устроителю праздника, ели каждый из своего мешка, повернувшись спиной друг к другу. Затем просили у Пеко защиты для своего хутора, зерна и скота. Кровавый жребий был основан на том, что мужчины выбегали на улицу и начинали драться и перепрыгивать наперегонки через изгородь. У кого первого появлялась кровь, тот и становился хозяином Пеко на следующий год. Позже кровавый жребий заменили выбором пламенем свечи. Избранный хозяин Пеко заворачивал фигуру в белое льняное полотно и забирал с собой. Теперь он мог держать у себя Пеко целый год, и его обязанностью было устроить на следующий год праздник. Считалось, что Пеко принадлежали специальные "святые" деревья, под которые приносили жертвоприношения.
Имя Пеко знали финны, карелы, водь. Ближайшие параллели подобного культа можно увидеть в ритуале древнефинского празднества в честь бога Укко, карельского Пеллонпекко и даже в мордовском празднике Солтан-керемят. Вероятно, Пеко у сету был первоначально одним из духов покровителей рода, а позже - территориальной общины (деревни). Со временем он превратился в божество плодородия, а также повелителя небесных осадков. Ещё в начале нашего столетия культ Пеко существовал в некоторых селах Сетумаа.
В сетоском эпосе «Пеко» сказительница Анне Вабарна воспевает Пеко как короля Сетумаа. Поскольку король спит в песчаной пещере города Печоры (покоится в Печорском монастыре), Сетумаа должна находиться под властью чужого правителя. Вот так и сходятся сету каждый год, преступают государственные законы, создают своё королевство и выбирают своего короля и своих умельцев, чтобы управляли их землёй, вернее избирают не самого короля, а его наместника. Согласно верованиям сето, народный избранник видит те же сны, что и король, и поэтому может передать своему народу волю властелина.
28 августа проходит традиционный деревенский праздник народа сето — кермаш (вокруг Вярски - ‘kirmas’, в окрестностях Обиницы - ‘kirmask’). Эстонское соответствие кирмаску – симман. Кирмаск устраивают после церковного праздника. Девушки танцуют и поют, а матери любуются своими дочерьми и высматривают среди девущек кандидаток в невестки: кто как одет и насколько богато наряжен. Кирмаск – это ещё и место встречи молодых. Особых правил поведения молодых людей не было, в отличие от правил поведения женщин и девушек, так что парни смело высматривали девушек, могли напиться и подраться
Святые покровители
В этом своём качестве (защитника от града) образ Пеко сливается в сознании верующих с образом христианского Ильи-Пророка и Онуфрия Мальского. Ильин день - престольный праздник в большинстве деревень сету Печорского района. Мальское воскресенье - общеприходской заветный праздник в деревне Малы, где расположена церковь св. Онуфрия (св. Онуфрий избавил крестьян от града, выпавшего летом). Илья-пророк, ездящий, по народным представлениям, по небу в огненной колеснице, управлял не только погодой, но и оказывал покровительство лошадям.
У сето, кроме святого Ильи, покровителями лошадей считались также святой Юрий (Георгий), святые Фрол и Лавр. Святой Власий был покровителем крупного рогатого скота - близ Власьева дня обычно телились коровы. Святой Антоний был покровителем свиней - в январе начинали пороситься свиньи. В день святого Антония (17 января) у сету и эстонцев на праздничном столе обязательным блюдом была свинина (свиная голова).
Две святые - Анастасия и Анна - почитались как покровительницы овец. В день празднования памяти Анны Праведной (25 июля) в деревне Сульпики Паниковского прихода и в деревне Малая Тросна Верхоустенского прихода, где существовала часовня этой святой, крестьяне-сету, «подставляя к иконе приношения в виде бараньих голов, ног и шерсти», приговаривали: «Ашка, Ашка! Ешь барашка!» Не только по отношению к святой Анне сету выказывали «крайне грубые языческие представления».
До середины XX века на территории Сетумаа особым почитанием пользовались два тёплых камня: Титов камень - в глубоком овраге на ручье Каменце (г. Печоры, ул. Овражья) и Иванов камень, находящийся в деревне Мегузицы, у ручья (на территории Эстонии).
К Титову камню приходили женщины сету из Тайлова, Паниковичей и других мест на Фоминой неделе, в Радуницу. По сведениям местных жителей, «камень действительно был тёплым, хотя и была ранняя весна». Здесь лечили женские болезни: прижимались животом, чтобы избавиться от бесплодия; приносили пищу к камню; потом была трапеза и гулянье (кирмаш) на поляне, на другой стороне оврага.
Об Иванове камне существовало предание, что Иоанн Креститель и апостол Пётр сидели на нём, умывали ноги и обувались. Вероятно, поэтому Иванов камень более всего «помогал» при болезнях конечностей и позвоночника. Сюда собирались толпы народа в Иванов день: русские, сету, эстонцы. Русские шли в церковь, сету-«богомолки» зажигали свечи, ставили их на камень, зачерпывали ложкой масло или творог и клали туда же, прикладывались к камню больными местами. Оба камня, дарующие здоровье и плодородие, вероятно, были связаны с культом Пеко. Возможно, в ритуальных действиях, совершавшихся около них, сохранились реликты некоего «бабьего праздника» у «идоложертвенного» камня, известного у других финноязычных народов.
У сето, кроме святого Ильи, покровителями лошадей считались также святой Юрий (Георгий), святые Фрол и Лавр. Святой Власий был покровителем крупного рогатого скота - близ Власьева дня обычно телились коровы. Святой Антоний был покровителем свиней - в январе начинали пороситься свиньи. В день святого Антония (17 января) у сету и эстонцев на праздничном столе обязательным блюдом была свинина (свиная голова).
Две святые - Анастасия и Анна - почитались как покровительницы овец. В день празднования памяти Анны Праведной (25 июля) в деревне Сульпики Паниковского прихода и в деревне Малая Тросна Верхоустенского прихода, где существовала часовня этой святой, крестьяне-сету, «подставляя к иконе приношения в виде бараньих голов, ног и шерсти», приговаривали: «Ашка, Ашка! Ешь барашка!» Не только по отношению к святой Анне сету выказывали «крайне грубые языческие представления».
До середины XX века на территории Сетумаа особым почитанием пользовались два тёплых камня: Титов камень - в глубоком овраге на ручье Каменце (г. Печоры, ул. Овражья) и Иванов камень, находящийся в деревне Мегузицы, у ручья (на территории Эстонии).
К Титову камню приходили женщины сету из Тайлова, Паниковичей и других мест на Фоминой неделе, в Радуницу. По сведениям местных жителей, «камень действительно был тёплым, хотя и была ранняя весна». Здесь лечили женские болезни: прижимались животом, чтобы избавиться от бесплодия; приносили пищу к камню; потом была трапеза и гулянье (кирмаш) на поляне, на другой стороне оврага.
Об Иванове камне существовало предание, что Иоанн Креститель и апостол Пётр сидели на нём, умывали ноги и обувались. Вероятно, поэтому Иванов камень более всего «помогал» при болезнях конечностей и позвоночника. Сюда собирались толпы народа в Иванов день: русские, сету, эстонцы. Русские шли в церковь, сету-«богомолки» зажигали свечи, ставили их на камень, зачерпывали ложкой масло или творог и клали туда же, прикладывались к камню больными местами. Оба камня, дарующие здоровье и плодородие, вероятно, были связаны с культом Пеко. Возможно, в ритуальных действиях, совершавшихся около них, сохранились реликты некоего «бабьего праздника» у «идоложертвенного» камня, известного у других финноязычных народов.
Погребально-поминальная обрядность
Благоприятным для души временем смерти у сето считалась Пасха («открыты врата в рай»), неблагоприятным - пост ("закрыты врата в рай"). Хорошо, считали, умирать утром, когда душу поджидают другие умершие, плохо вечером - никто не ждет, и врата в рай закрываются. Обязательным считалось присутствие возле умирающего близких: во-первых, необходимо было выслушать пожелания умирающего относительно погребальной одежды, поминок, во-вторых, другие умершие могли спросить "вновь прибывшего" (на тот свет): "Почему ты сбежал?" Во время агонии нельзя было шуметь: "душа на ниточке висит".
Как только наступала смерть, на подоконник ставили чашку с водой, вешали полотенце, чтобы "душа ополаскивалась". Всякое оживление, веселье в деревне прекращалось, запрещалось топить баню, стирать, молотить. В дом приходили мойщики. Покойного обмывали на ржаной соломе, одевали и укладывали на специально изготовленные носилки, которые ставили на лавку ("три дня ему в гостях дома быть"). В старину концы жердей - ручки носилок обматывали красной шерстяной пряжей.
Похороны устраивали ранним утром (эстонцы-лютеране хоронили обычно к вечеру). В фобу поверх подушки, по диагонали протягивали красные нити. В гроб также иногда клали клубашок нитей - женщине, деньги на табак - мужчине, а сильно выпивавшему при жизни - бутылку водки. После выноса покойника старались выгнать смерть: «Смерть вон!» - приговаривали и выметали сор из избы, вколачивали в порог гвозди, рубили на пороге голову домашней птице, окуривали избу можжевельником. Вослед процессии, выходящей со двора, трижды махали поясом, который затем бросали через плечо.
Первое прощание с умершим происходило на перекрёстке деревенской улицы и проезжей дороги, обязательно у сосны или можжевельника. Здесь гроб перекладывали на телегу, а носилки оставляли, прислонив к дереву.
Деревья так и называли «сосна (можжевельник) носилок». Около дерева вдребезги разбивали горшок из-под воды и разводили костёр, где сжигали солому, веник, которым обмывали тело, стружки и опилки гроба. От прощального дерева на кладбище отправлялись лишь родственники, остальные жители деревни бросали вслед по три горсти песка и кричали: «Уходи уже из глаз и из памяти прочь. Оставайся на ночь там, куда тебя положат днём». После панихиды гроб несли на кладбище, где «свойственники по крестинам» копали могилу, сами же крестники во время панихиды должны были стоять на коленях.
Гроб опускали на вожжах, линиках, поясах или полотенцах. Могилу зарывали «быстрее всех работ» и тут же дарили ямщикам (могильщикам) рукавицы с длинными выпущенными нитями на конце пальца и ладони. Могильщики перебрасывали друг другу рукавицы, закрещивая могилу косым крестом. На могиле ставили крест, на который повязывали линик или пояс. Поминали кутьёй с горохом, затем творожным сыром soir, варёными яйцами, рыбой. Домой ехали тайной дорогой, чтобы обмануть смерть.
Подъезжая к прощальному дереву, проезжали через костёр. Дома приехавших с кладбища ждал поминальный стол. Начинался он с ритуальной каши из гороха с сытой, а завершался овсяным киселём. Но прежде чем сесть за стол, каждый из участников похоронной процессии прикладывал ладони к печи - «передавая смерть и болезнь». Дни поминовения у сето были те же, что и у других православных.
В погребально-поминальной обрядности сету, при её детальном анализе, выявляются многие элементы, которые роднят сето не только с соседями, но и с другими прибалтийско-финскими народами - водью, карелами, ижорой, вепсами.
Как только наступала смерть, на подоконник ставили чашку с водой, вешали полотенце, чтобы "душа ополаскивалась". Всякое оживление, веселье в деревне прекращалось, запрещалось топить баню, стирать, молотить. В дом приходили мойщики. Покойного обмывали на ржаной соломе, одевали и укладывали на специально изготовленные носилки, которые ставили на лавку ("три дня ему в гостях дома быть"). В старину концы жердей - ручки носилок обматывали красной шерстяной пряжей.
Похороны устраивали ранним утром (эстонцы-лютеране хоронили обычно к вечеру). В фобу поверх подушки, по диагонали протягивали красные нити. В гроб также иногда клали клубашок нитей - женщине, деньги на табак - мужчине, а сильно выпивавшему при жизни - бутылку водки. После выноса покойника старались выгнать смерть: «Смерть вон!» - приговаривали и выметали сор из избы, вколачивали в порог гвозди, рубили на пороге голову домашней птице, окуривали избу можжевельником. Вослед процессии, выходящей со двора, трижды махали поясом, который затем бросали через плечо.
Первое прощание с умершим происходило на перекрёстке деревенской улицы и проезжей дороги, обязательно у сосны или можжевельника. Здесь гроб перекладывали на телегу, а носилки оставляли, прислонив к дереву.
Деревья так и называли «сосна (можжевельник) носилок». Около дерева вдребезги разбивали горшок из-под воды и разводили костёр, где сжигали солому, веник, которым обмывали тело, стружки и опилки гроба. От прощального дерева на кладбище отправлялись лишь родственники, остальные жители деревни бросали вслед по три горсти песка и кричали: «Уходи уже из глаз и из памяти прочь. Оставайся на ночь там, куда тебя положат днём». После панихиды гроб несли на кладбище, где «свойственники по крестинам» копали могилу, сами же крестники во время панихиды должны были стоять на коленях.
Гроб опускали на вожжах, линиках, поясах или полотенцах. Могилу зарывали «быстрее всех работ» и тут же дарили ямщикам (могильщикам) рукавицы с длинными выпущенными нитями на конце пальца и ладони. Могильщики перебрасывали друг другу рукавицы, закрещивая могилу косым крестом. На могиле ставили крест, на который повязывали линик или пояс. Поминали кутьёй с горохом, затем творожным сыром soir, варёными яйцами, рыбой. Домой ехали тайной дорогой, чтобы обмануть смерть.
Подъезжая к прощальному дереву, проезжали через костёр. Дома приехавших с кладбища ждал поминальный стол. Начинался он с ритуальной каши из гороха с сытой, а завершался овсяным киселём. Но прежде чем сесть за стол, каждый из участников похоронной процессии прикладывал ладони к печи - «передавая смерть и болезнь». Дни поминовения у сето были те же, что и у других православных.
В погребально-поминальной обрядности сету, при её детальном анализе, выявляются многие элементы, которые роднят сето не только с соседями, но и с другими прибалтийско-финскими народами - водью, карелами, ижорой, вепсами.
Родильная обрядность
Родильная обрядность, в отличие от свадебной, имела характер скрытого от "лишних глаз" действа. Жизнь матери и младенца вообще была потаённой до тех пор, пока дитя не крестили, а мать не совершала "очищения" молитвой - не брала молитвы в церкви. В комплексе родильной обрядности сето специфическим ритуалом были глядины - смотрины младенца до крещения.
На глядины приходили соседки, обязательным было посещение для женщин-родственниц. Приносили в подарок выпечные изделия и всегда munaroog - блюдо типа омлета. Постояв и посмотрев на ребёнка, садились за стол, пили за его здоровье. Главный распорядительницей на глядинах была свекровь, мать же на протяжении всей церемонии сидела в своем бабьем углу за занавеской (naisenulk - женский угол, место выгороженное в избе для «нечистой» матери и новорожденного) и никакого участия в торжестве не принимала.
Семейная обрядность
Сетоская свадьба XIX веке была в свое время подробно описана Я. Хуртом. Основные её этапы сохранились без изменений до 20-30-х годов XX века, хотя некоторые обряды и ритуалы изменили свое содержание, статус или последовательность внутри традиционного свадебного обрядового комплекса. Неизменным осталось удивительное, эмоционально насыщенное фольклорное сопровождение каждого эпизода свадебной церемонии на всех её этапах.
Первый этап или предсвадебный комплекс (самый протяженный во времени: от трёх-четырёх недель до двух-трёх месяцев), включал в себя сватовство, которому иногда предшествовала разведка - тайный осмотр хозяйства семьи невесты, дымничанье (окончательный сговор), обручение. Бывали случаи, когда сватали по-тёмному - жених и невеста лишь на обручении и знакомились. Сватовство проходило под вечер.
Сваты приходили вместе с женихом. Во время сватовства испрашивали согласия родителей невесты и самой девушки на брак (согласие последней было нередко простой формальностью). Первым символическим даром от парня, ещё не ставшего женихом, был головной платок. Бутылку вина, принесённую сватами, после совместного распития родители девушки, в случае их согласия, накрывали рукавицей или платком. Кроме того, каждому из пришедших хозяйка (мать) на прощание дарила по паре рукавиц.
Через несколько дней родители девушки отправлялись смотреть хозяйство жениха и знакомиться с будущей новой родней. Этот обычай назывался дымничание (дымники - русское, kodukaja - сето). Если люди и хозяйство не нравились дымникам: "бедные, грубые", то платок, подаренный парнем при сватовстве своей избраннице, возвращался обратно жениху-неудачнику. И это означало разрыв.
Если платок не возвращали, считалось, что сговор состоялся. Примерно за неделю до венчания происходило обручение - "большое вино" (suur vino). Жених со своими родственниками и сватами опять приезжал в дом невесты. Собравшиеся девушки и женщины пели величальные песни, жених дарил своей суженой обручальное кольцо и деньги.
Собственно только после обручения парень и девушка официально становились в глазах общества женихом и невестой. По сведениям информаторов, именно с этого времени девушка-невеста начинала носить особую "плохонькую" одежду: белый платочек, рубаху без тканых украшений (в таких рубахах обычно хоронили замужних женщин), белый сукман-сарафан или синий - китасник.
Многие пожилые женщины утверждают, что невеста переставала в этот период также носить металлические украшения, другие дают понять, что ношение украшений не запрещалось, но скромному поведению просватанной девушки должно было соответствовать и скромное убранство. Когда обе стороны заканчивали подготовку к свадьбе и окончательно был определён её день, невеста вместе с четырьмя-шестью подругами начинала обход родственников и соседей, которых она приглашала на прощание и на свадьбу.
Прощание происходило во дворе у крёстного отца или крёстной матери. Невеста в сопровождении своих подруг, обходя всех присутствующих "по кругу", кланялась и обращалась к каждому с особым причитанием, предназначенным только для этого гостя. Во время «прощания» невеста оплакивала саму себя, скорое расставание "навеки" со своей семьей, общиной, подругами и бывшим "сердечным другом".
Данный обычай свадебных причитаний самый вариативный и эмоционально напряжённый. За два-три дня до венчания, а в XIX веке после венчания, но до свадебного пира, в дом жениха привозили постель невесты - будущее брачное ложе, которое невеста (её подруга) стелила в клети. Второй этап - собственно свадьба - состоял из следующих обрядов: венчания, свадебного пира, утреннего (после ночи в клети) бужения молодых и, наконец, одевания на молодую головного убора замужней женщины.
Утром в день венчания невеста сидела под образами, одетая к венцу, рядом со своими крёстными отцом и матерью. Родственники, односельчане, подходя по очереди, пили за здоровье невесты, клали деньги на блюдо, стоящее перед ней. Всё это происходило под непрерывные причитания родственниц и подруг, в то время как сама невеста хранила молчание. Вскоре приезжала партия жениха с дружкой truzka во главе. Дружка с кнутом или посохом заходил в дом, откуда выводил невесту после родительского благословения, укрытую особым большим платком - покрывалом невесты kaal, suurratt, и свадебный поезд отправлялся в церковь.
В первых санях, которыми правил дружка, ехала невеста со своими крёстными родителями, во вторых санях сидел жених. Пока происходило венчание, сундук с приданным vakaga перевозили в дом жениха. Возвращались от венца молодые вместе с дружкой уже в одних санях. Когда выходили из саней, то первым всегда шёл дружка, чертя в воздухе кнутом или посохом охранительные знаки - кресты. Если венчались в воскресенье, то после благословения молодых родителями жениха, сразу же начинался свадебный пир. Но сето никогда не обмолвятся и не назовут венчание свадьбой. Это не случайно.
В XX веке в большинстве случаев венчались в пятницу, а свадьбу играли в воскресенье. В XIX веке промежуток между венчанием и свадьбой был ещё больше. М. Миротворцев пишет, что "мирская свадьба" праздновалась на "осьмой день" после "венца". Поэтому в старину молодые, возвращаясь из церкви, разъезжались по домам и не встречались до "мирской свадьбы". На свадебном пиру молодую одаривали гости. Молодая, в свою очередь, одаривала родственников жениха, что знаменовало её вступление в новый род. После одаривания молодых провожали в клеть - на брачное ложе. Утро следующего дня начиналось с ритуала бужения молодых. Будили дружка или крёстный отец молодой.
Затем на молодую надевали женский головной убор линик; это означало её переход в новую социально-возрастную группу и начало нового этапа свадьбы, который продолжался обычно от одного до трёх дней. Молодая при этом вновь одаривала свекровь и других новых родственников. После этого молодых вели в баню. В XX веке ритуальная баня приобрела характер шуточного действа. С этого момента начинались весёлые свадебные игры, с шутками и озорством. В дымную баню пытались затащить крестных родителей, гостей. На свадьбе появлялись ряженые: кузнец, желающий подковать невесту, и другие «маски». На третий день всей свадьбой ездили в дом родителей молодой.
После завершения свадебного гуляния, свекровь впервые выводит молодую по воду к ручью или колодцу. Здесь молодая опять одаривает платком или рукавицами источник, откуда берёт воду. Затем её отводят в хлев, где молодая должна положить полотенце или рукавицы на корову - одарить духа, хозяина хлева. Многие черты свадебной обрядности сето роднят её с карельской, ижорской, другие - с эстонской, латышской. Однако основные этапы имеют общий местный межэтнический вариант свадебной обрядности, типологически близкий к русской (православной) северо-западной традиции.
Календарная обрядность
Обряды, связанные с культом плодородия (с земледелием и животноводством), органично входили в единую традиционную систему народного календаря. Народный календарь сету был почти идентичен русскому.
Православные христиане-сето строго соблюдали посты, отмечали двунадесятые праздники, 14 местных больших (приходских) Престолов, малые деревенские Престолы и т.д. Между тем, обрядовая сторона и названия многих дат сетоского календаря восходят к общей прибалтийско-финской или восточно-прибалтийской (католической календарной) традиции. Например: новогодний обычай устилания пола избы соломой, гадание при помощи соломы на Рождество, детский обычай ставить под ёлкой башмачки или чулки для подарков, выпечка рождественского хлеба, осенний комплекс поминовения усопших (Midrosk pdev - Дмитриев день), ряжение и нищебродство молодёжи в Мартынов и Катеринин дни.
Своеобразием отмечена сетоская Масленица. На Масляну, в четверг, устраивался бабий праздник. Женщины вскладчину покупали еду и выпивку, собирались у одной из хозяек на дому и пировали отдельно от мужчин, «чтобы те не мешали». В деревне Салтаново был большой бабий праздник, сюда приходили женщины сету из деревень Соколово, Рысево, Трынтово.
В некоторых деревнях сето жгли масленичные костры, но большинство уверяют, что у них это не было принято: "Мама говорила: жечь костёр у сету считается грехом, а русские жгут костры - они, наоборот, свои грехи сжигают". На следующей ступени иерархии, после Престолов, в празднично-обрядовом календаре сето находились весенне-летние народные гулянья - кирмаши (kirmaskis), и осенне-зимние посиделки молодёжи - супрядки. Само слово кирмаш (kirmes) означает в переводе с немецкого "храмовый праздник", "ярмарку". Кирмес/кирмаш в качестве народного гуляния после посещения церкви или ярмарки, которая, как правило, была приурочена к праздничному дню, бытовал на территории Прибалтики, Белоруссии (Витебская губ.) и также Сетумаа.
Проникновение этого названия в народную культуру является свидетельством того христианского синкретизма (католичество - православие), следы которого заметны в западных губерниях России и в католических районах Восточной Прибалтики (например: в Латгалии). На западной Псковщине у кирмашей были определенные локальные особенности: они носили сезонный характер - проводились не раньше Пасхи или Радуницы и не позже Дмитриева дня (после Михайлова дня или Покрова кирмашей, как правило, уже не устраивали). Кирмашами называли здесь также воскресные вечерние (с 16 до 23 часов) гуляния, наиболее активными участниками которых являлись молодые люди обоего пола, достигшие брачного возраста.
Между тремя-четырьмя деревнями, входившими в состав одного прихода, устанавливалась определенная очередь проведения воскресных кирмашей. Таким образом, внутри "престольной" постоянной системы, связывающей деревни одного "гнезда", функционировала сезонная и подвижная малая система кирмашей.
Главной функцией воскресных кирмашей, по-видимому, следует считать обеспечение внутриэтнического общения молодежи, а также - межэтнического общения, так как в "очереди" кирмашей всегда оказывалась одна русская либо русско-сетуская деревня. К 11 часам вечера девицы обязаны были возвратиться домой, где они ужинали и шли спать на сеновал. Туда, спустя некоторое время, в открытую, с песнями, или тайно приходили "мальцы".
Обычай ночного посещения парнями девушек был широко распространён у народов Северной Европы, Прибалтики, у финноязычных народов и русских Северо-Запада. На Западной Псковщине он издавна существовал у сету, а позднее в некоторых деревнях (не повсеместно) стал обычной формой общения и у местной русской молодёжи, которая, однако, скрывала подобные встречи.
Так же, как у русских, самыми важными праздниками у сето были Пасха, Рождество и годовой праздник. Затем шла Масленица, которую отмечали блинами. Для поминок, на Троицу, красили яйца в жёлтый свет, в день Петра и Павла кормили ватрушками и сыром.
Специальные традиционные кушанья готовили на крестины, свадьбу и похороны.
У сето долго сохранялись языческие верования: культ камней, деревьев, источников. К некоторым камням в определённые дни стекались толпы народа и несли жертвы: творог, сметану, сыр. Особенно почитаем был Тёплый камень близ деревни Меэкси. Вера в его магическую силу сохранилась у пожилых людей и в наши дни. К камню Анны несли овечьи ножки и головы. Кроме камней целебной силой обладали источники.
У сето существовало много примет и обычаев, которые исполнялись семьёй или одним человеком. Так, обряды должны были обеспечить урожай. Например, во время жатвы, связав первый сноп, съедали кусок хлеба. В конце сжатой нивы оставляли несколько колосьев, возле них снова ели. Первые и последние колосья укрепляли перед иконой, а хлебцы из первой смолотой муки несли к священным камням либо в церковь.
Обрядами "добивались" и плодородия скота. Так, в Пасху давали корове хлеб и яйцо, чтобы она была здоровой. Ночь накануне Иванова дня считалась особенно благоприятной для колдовства. С вечера коров и лошадей привязывали на железную цепь (железо использовали как оберег).
Суеверия у сето сохранились значительно дольше, чем у эстонских и русских крестьян. Лишь в конце ХIХ - начале ХХ века некоторые новшества стали проникать в жизнь сето, что было связано с развитием грамотности и отходничеством.
Православные христиане-сето строго соблюдали посты, отмечали двунадесятые праздники, 14 местных больших (приходских) Престолов, малые деревенские Престолы и т.д. Между тем, обрядовая сторона и названия многих дат сетоского календаря восходят к общей прибалтийско-финской или восточно-прибалтийской (католической календарной) традиции. Например: новогодний обычай устилания пола избы соломой, гадание при помощи соломы на Рождество, детский обычай ставить под ёлкой башмачки или чулки для подарков, выпечка рождественского хлеба, осенний комплекс поминовения усопших (Midrosk pdev - Дмитриев день), ряжение и нищебродство молодёжи в Мартынов и Катеринин дни.
Своеобразием отмечена сетоская Масленица. На Масляну, в четверг, устраивался бабий праздник. Женщины вскладчину покупали еду и выпивку, собирались у одной из хозяек на дому и пировали отдельно от мужчин, «чтобы те не мешали». В деревне Салтаново был большой бабий праздник, сюда приходили женщины сету из деревень Соколово, Рысево, Трынтово.
В некоторых деревнях сето жгли масленичные костры, но большинство уверяют, что у них это не было принято: "Мама говорила: жечь костёр у сету считается грехом, а русские жгут костры - они, наоборот, свои грехи сжигают". На следующей ступени иерархии, после Престолов, в празднично-обрядовом календаре сето находились весенне-летние народные гулянья - кирмаши (kirmaskis), и осенне-зимние посиделки молодёжи - супрядки. Само слово кирмаш (kirmes) означает в переводе с немецкого "храмовый праздник", "ярмарку". Кирмес/кирмаш в качестве народного гуляния после посещения церкви или ярмарки, которая, как правило, была приурочена к праздничному дню, бытовал на территории Прибалтики, Белоруссии (Витебская губ.) и также Сетумаа.
Проникновение этого названия в народную культуру является свидетельством того христианского синкретизма (католичество - православие), следы которого заметны в западных губерниях России и в католических районах Восточной Прибалтики (например: в Латгалии). На западной Псковщине у кирмашей были определенные локальные особенности: они носили сезонный характер - проводились не раньше Пасхи или Радуницы и не позже Дмитриева дня (после Михайлова дня или Покрова кирмашей, как правило, уже не устраивали). Кирмашами называли здесь также воскресные вечерние (с 16 до 23 часов) гуляния, наиболее активными участниками которых являлись молодые люди обоего пола, достигшие брачного возраста.
Между тремя-четырьмя деревнями, входившими в состав одного прихода, устанавливалась определенная очередь проведения воскресных кирмашей. Таким образом, внутри "престольной" постоянной системы, связывающей деревни одного "гнезда", функционировала сезонная и подвижная малая система кирмашей.
Главной функцией воскресных кирмашей, по-видимому, следует считать обеспечение внутриэтнического общения молодежи, а также - межэтнического общения, так как в "очереди" кирмашей всегда оказывалась одна русская либо русско-сетуская деревня. К 11 часам вечера девицы обязаны были возвратиться домой, где они ужинали и шли спать на сеновал. Туда, спустя некоторое время, в открытую, с песнями, или тайно приходили "мальцы".
Обычай ночного посещения парнями девушек был широко распространён у народов Северной Европы, Прибалтики, у финноязычных народов и русских Северо-Запада. На Западной Псковщине он издавна существовал у сету, а позднее в некоторых деревнях (не повсеместно) стал обычной формой общения и у местной русской молодёжи, которая, однако, скрывала подобные встречи.
Так же, как у русских, самыми важными праздниками у сето были Пасха, Рождество и годовой праздник. Затем шла Масленица, которую отмечали блинами. Для поминок, на Троицу, красили яйца в жёлтый свет, в день Петра и Павла кормили ватрушками и сыром.
Специальные традиционные кушанья готовили на крестины, свадьбу и похороны.
У сето долго сохранялись языческие верования: культ камней, деревьев, источников. К некоторым камням в определённые дни стекались толпы народа и несли жертвы: творог, сметану, сыр. Особенно почитаем был Тёплый камень близ деревни Меэкси. Вера в его магическую силу сохранилась у пожилых людей и в наши дни. К камню Анны несли овечьи ножки и головы. Кроме камней целебной силой обладали источники.
У сето существовало много примет и обычаев, которые исполнялись семьёй или одним человеком. Так, обряды должны были обеспечить урожай. Например, во время жатвы, связав первый сноп, съедали кусок хлеба. В конце сжатой нивы оставляли несколько колосьев, возле них снова ели. Первые и последние колосья укрепляли перед иконой, а хлебцы из первой смолотой муки несли к священным камням либо в церковь.
Обрядами "добивались" и плодородия скота. Так, в Пасху давали корове хлеб и яйцо, чтобы она была здоровой. Ночь накануне Иванова дня считалась особенно благоприятной для колдовства. С вечера коров и лошадей привязывали на железную цепь (железо использовали как оберег).
Суеверия у сето сохранились значительно дольше, чем у эстонских и русских крестьян. Лишь в конце ХIХ - начале ХХ века некоторые новшества стали проникать в жизнь сето, что было связано с развитием грамотности и отходничеством.
Праздники и обряды
Издревле связанные с землёй ("Что сильнее всего на земле? - Земля" - сетоская загадка) сето сохранили многие архаические обряды и верования. Аграрная и скотоводческая магия даже в конце XIX века не утратила для крестьян-сету своего первоначального значения.
Земледельческие обряды сосредоточились вокруг важнейших периодов аграрного календаря: вывоза удобрения на поля (навозница), пахоты, посева, жатвы, обмолота. Главной целью магических ритуалов было обеспечение будущего урожая, здоровья и силы всех занятых в производственном процессе людей и животных.
При помощи обряда человек устанавливал особый гармонический резонанс между собой, совершающим действие, и стихией - землёй, тем объектом, на который это действие было направлено. Не случайно, начало и конец всякой работы отмечали трапезой на поле. По обычаю, участников навозницы, а на следующем этапе - пахаря и боронителя, одетых в белое, - обливали водой. Пахарь перед началом работы съедал ритуальный хлеб оратая, хлеб также скармливали перед пахотой и лошади.
При вспашке и посеве выходили на поле с освящённой вербой, которую втыкали в землю. Первые сжатые колосья несли к иконе. В конце жатвы обматывали соломой серпы. Вышеперечисленные действия совершали хлебопашцы Прибалтики и России, но были у сету также и особые, уникальные обряды, более нигде не встречающиеся. Например, сето втыкали в капустную грядку головешки из Иванова костра, ссыпали под последние колосья крошки от еды и искали меж колосков насекомых: приползут или нет? Кормили собаку первой лепёшкой из нови, муки нового помола.
Сигово
В течение многих столетий в приграничных районах эстонской и русской земель проживал народ сето, этническая история которого до конца еще не раскрыта.
Впервые о сето в 1815 году написал немецкий путешественник Христиан Нест Шлегель. Великий эстонский поэт и ученый Ф. Р. Крейцвальд высоко оценил самобытную культуру сето, призывая собирать и изучать их напевы и сказания. Исследователем сетусского фольклора стал Я. Хурт, опубликовавший три тома «Песен сето».
Исключительное местоположение земли сето (Setomaa) наложило отпечаток на всю историю этого народа. Издревле сето мирно соседствовали с русскими и эстонцами, их поселения располагались черезполосно.
Сето — земледельческий народ. Его культуре присущ патриархальный уклад. Они выращивали зерновые культуры, лен, разводили скот. Немалое значение в домашнем производстве имели обработка льна, прядение, ткачество. В значительной степени хозяйство сето носило натуральный характер. Особую роль в их истории сыграл Псково — Печерский монастырь. В XVI веке сето приняли православие, народные предания связаны с деятельностью печорских миссионеров, особенно преподобномученика Корнилия. Однако в народной культуре сето христианские элементы тесно переплелись с языческими. Это отразилось как в повседневной жизни, так и в фольклоре. Сето до сих пор помнят ритуалы, связанные с именем бога плодородия Пеко. Некоторые традиции сохранились до сих пор. Так, в день св. Онуфрия по поверью избавившего летом крестьян от града, в Малах представители народности сето собираются на праздник. А Кирмаш — народное гуляние завершает многие церковные праздники.
История сето в XX веке оказалась в значительной степени драматичной. Неоднократное изменение границ привело к разделению народа. Многие поселения на территории России опустели.
Совместное сотрудничество подвижницы культуры сето Татьяны Николаевны Огаревой, жителя деревни Сигово Николая Таппера и работников музея — заповедника «Изборск» позволило создать музей — усадьбу народности сето в деревне Сигово (Radaja) Паниковской волости Печорского района. В этой работе участвуют общественные и культурные организации сето: Печорское общество «Экос», Митковицкий и Паниковский фольклорные коллективы. Музей стал своеобразным звеном в цепи музеев сето в Вярска, Обинице и Саатсе (Эстония).
Музей размещается в подлинной усадьбе семьи Кюлаотс. Многие предметы еще несут в себе тепло рук владельцев усадьбы. Коллекции, представленные в музее являются плодом многолетней собирательной и исследовательской работы.
Посетив музейный комплекс, который состоит из музея — усадьбы и частной коллекции памяти представителей народности сето, покинувших эти места Т. Н. Огаревой, вы воочию сможете убедиться в гармоничном единении человека и природы, самобытности сетусской культуры, понять особенности и сложности процесса исторического развития народов приграничных земель.
Музей стал центром общения людей различных национальностей, дальнейшего изучения и сохранения культуры сето.
«Таарка»
Первый в мире фильм на языке сету оказался на поверку кошмарной деревенской былью.
Удивительно, но в погоне за сельским «реализмом» (в кавычках, потому что за давностью лет невозможно понять, что тут правда, а что – штампы) «Таарка» догнала и перегнала «Любовь земную», «Тени исчезают в полдень» и прочие безнадежно советские «Вечные зовы» с их захарами дерюгиными и манями поливановыми.
В фильме Айна Мяэотса жизнь знаменитой певуньи Таарки из деревни Хилана (1856-1933; в разных возрастах Таарку играют Инга Салуранд, Сийри Сисаск и Марье Метсур) неотделима от дикого, необузданного, темного пейзажа сетуской глубинки. Обитающие тут мужики глядят с прищуром, бабы – смотрят искоса. Если здесь занимаются любовью, то с такой удалью, что от голых тел валит пар. Если рожают, то орут так, что в окрестных лесах слышно. Если изменяют женам, то, почти не таясь, у ближайшего сарая, на виду у мимохожих детей, содрогаясь всем телом, рыча и закатывая глаза. Если насилуют, то под жутким ливнем, в грязи, и земля вокруг ходит ходуном. Если пьют, то по-черному, чтобы свалиться потом в загон со свиньями. Если поют, то зычно, раскатисто, звеня всеми своими нагрудными серебряными украшениями...
В этом жутком мире, напрочь лишенном государственных признаков (Российская ли Империя на дворе, Эстонская ли Республика – один черт), сету, финны и эстонцы понимают друг друга без напряга, переходя на русский, когда надо особенно смачно выругаться («Yob tvoyu mat! Ponyal?» – орет отец Таарки, почему-то обращаясь к жене в мужском роде) или спеть что-нибудь трогательное а-ля (да простит нас Киплинг) «мохнатый шмель – на душистый хмель». Впрочем, русский мат – это десерт, а не основное блюдо. В выражениях жители сетуских деревень не стесняются, и после «Таарки» лексикон русских зрителей рискует обогатиться такими душеполезными эстонскими словами, как «puts» и «lits». Красной нитью через фильм проходит тема, простите, мужского полового достоинства: яйца (ясень пень, не куриные) герои поминают часто и в самых разных контекстах.
Это все – черты не народа сету, разумеется, но черты «темной деревни» вообще, и, например, в русских частушках похабства никак не меньше. Наверное, есть своя сермяжная правда в том, чтобы показать сетуское житье-бытье конца XIX – начала XX века без прикрас, с бранью, пьянью и любовью, шибко смахивающей на гон. Однако следует учесть и побочный эффект: от этого беспросветного мира зритель хочет сбежать куда глаза глядят. С точки зрения кинематографа «Таарка» – произведение искусства, но тем хуже для искусства: когда описываемая реальность настолько омерзительна, что начинает тошнить, тебе уже все равно, на сету говорят герои или на урду. Особенно это касается сцены, в которой станционный смотритель насилует дочь Таарки. Фильм, между прочим, не рекомендуется к просмотру детям до 12 лет, что означает, видимо, что детям 13-ти лет он в самый раз – при том, что от упомянутой сцены выворачивает и вполне взрослых людей. Шок – это по-нашему.
Местами фильм почти скатывается в лубок (наплевав на финский «сухой закон», Таарка поит президента Стольберга и маршала Маннергейма водкой). Местами, наоборот, восходит до иронического реализма. Вот в деревню прибывают финский фольклорист Армас Отто Вяйсянен и эстонская собирательница народных танцев Анна Раудкатс. Пока Вяйсянен спаивает сетуских мужиков, вручая им склянки с водкой (или чистым спиртом?) в обмен на фразу на языке сету, Раудкатс, прыгая от восторга, пытается постичь смысл местного народного танца. Беда в том, что мужики не могут сказать ничего путного, кроме того, что на прошлой неделе они ходили в баню, а у танца никакого особенного смысла нет – он сам себе смысл, средство и цель в одном флаконе. Цивилизации сталкиваются, обходится без жертв, фольклористы отделываются легким испугом.
По большей же части «Таарка» – реализм самый что ни на есть посконный и, повторим, страшный. Полунищая певунья при всем желании не могла сбежать из деревни, да и не стремилась она никуда: жила как живется, сходилась с кем хотела и где хотела, кое-как воспитывала детей, орала песни на свадьбах, пьянствовала вволю и так далее. Замечательно, что авторы «Таарки» воздерживаются от оценок; фильм являет собой, как говорят на Западе, slice of life, «кусок жизни», только вот – что это за жизнь? О чем кино – о сетуских народных напевах? Или все-таки о людях, которые жили по большей части беспутно и никчемно, так и не удосужившись создать семью или, на худой конец, посеять что-нибудь светлое, доброе, вечное?
Кроме песен, конечно. Но сплошная безнадега – она и с песнями безнадега.
четверг, 18 февраля 2010 г.
В Сетумаа нашли редкую черепаху
В природе Сетумаа обитает черепаха
На Сетумаа ученые обнаружили редкую для Эстонии картину – обитающую в природе черепаху. Речь идет о настоящей дикой болотной черепахе.
В последний раз в Эстонии видели болотную черепаху ровно сто лет назад в Вырумаа на реке Пярли. Распространенным животным эта черепаха была в Эстонии после эпохи плейстоцена.
Общеизвестно, что наоболее северные болотные черепахи Европы обитают сейчас в Литве и Белорусии.
Живая болотная черепаха была обнаружена четырьмя историками еще в мае в Восточной Сетумаа в центральном течении реки Оптеки.
«Возникло чувство, будто переместились во времени на тысячи лет назад, - описывает нашедший черепаху археолог Арвис Киристая, - Обнаружить в природе такую редкость – это что-то необыкновенное.»
Палеозоолог Лебми Лыугас подтверждает, что болотная черепаха действиетельно редкий вид для природы Эстонии.
«Эта находка говорит о потеплении климата, так как для него очень важна летняя средняя температура, чтобы он мог размножаться», - говорит Л. Лыугас.
Болотная черепаха во время обнаружения карабкалась из норы в кочке, вероятно, желая погреться на весеннем солнце.
Поскольку животное совершенно дикое, заметив людей, оно тут же втянуло тело в панцирь, и только после длительного ожидания снова подало признаки жизни.
Животное было примерно 18 см в длину. По размеру панциря и узору на нем можно было предположить, что эта черепаха была, как минимум, десяти лет. Пол животного определить в ходе наблюдений не удалось.
По предположению Лемби Лыугаса, животное попало в наши края с юга по рекам.
«Не верится, что лишь одна особь добралась сюда, - говорит он, - черепаха обнаружена выбирающейся из норы, где могли быть ее яйца.»
Больше болотных черепах археологи в окрестности реки Оптеки не обнаружили, но допускают, что для местных жителей это животное может быть обычным, поскольку оно обитает недалеко от тропинки рыбаков.
В «Эстонской энциклопедии» отмечено, что невозможно восстановить популяцию этого вида в Эстонии.
Роль миграций в динамике численности сету Печорского района
Миграции сету в Эстонию оказались основным фактором динамики численности сету Печорского района во второй половине 20 века. Так, за период с 1945 по 1996 гг. общая численность сету в районе сократилась с 5,7 тыс. чел. до 720 чел., т.е. почти на 5 тыс.чел. При этом суммарная естественная убыль за это время составила всего 564 чел.[3]. То есть механическая убыль за весь период составила около 4,5 тыс.чел.
Миграционный отток сету из Печорского района в период с 1945 по 1959 гг. почти дос-тигал 100 чел. в год (см. табл.), а в 60-е гг. – уже 200 чел. в год. Очевидно, что причинами массового оттока сету в Эстонию в это время была и разница в материальном уровне жизни, и практика обучения сету в школах на эстонском языке. Однако в 70-е гг. отток сету из Печорского района стал замедляться, составив в среднем за год около 60 чел., а в 80-е гг. – чуть более 40 чел. В период с 1989 по 1996 гг. отток сету из Печорского района был минимальным – в среднем по 10 чел. в год.
Миграционный отток сету из Печорского района в период с 1945 по 1959 гг. почти дос-тигал 100 чел. в год (см. табл.), а в 60-е гг. – уже 200 чел. в год. Очевидно, что причинами массового оттока сету в Эстонию в это время была и разница в материальном уровне жизни, и практика обучения сету в школах на эстонском языке. Однако в 70-е гг. отток сету из Печорского района стал замедляться, составив в среднем за год около 60 чел., а в 80-е гг. – чуть более 40 чел. В период с 1989 по 1996 гг. отток сету из Печорского района был минимальным – в среднем по 10 чел. в год.
Современный ареал расселения сету в Печорском районе
Летом 1993 г., согласно результатам этногеографического исследования СПб.ун-та в Печорском районе, сету проживали в 78 населённых пунктах[2]. Спустя 6 лет сету удалось обнаружить лишь в 50 населённых пунктах. В пределах традиционного ареала расселения сету осталось только 3 деревни, где число сету превысило 10 человек. В 1993 г. таких поселений было 11, в т.ч. два из них насчитывали свыше 20 сету. Летом 1999 г. в этих двух поселениях было зафиксировано уже почти в два раза меньше сету – их численность уменьшилась с 26 до 11 чел. в Кошельках и с 21 до 12 чел. в Затрубье.
Из поселений, расположенных вне исконного ареала расселения сету, особенно следует отметить Подлесье, где число сету за прошедшие 6 лет даже увеличилось – с 22 до 25 чел. Однако в других поселениях, где сету являются «новосёлами» (Новоизборск, Паниковичи, Новые Бутырки, Машково и др.), их численность очень заметно уменьшилась.
Современная территория расселения сету в Печорском районе распадается на два ареала: северный и центральный (основной). Первый (северный) ареал расселения сету находится в Круппской волости и вытянут вдоль эстонской границы, но нигде не примыкает к Псковскому озеру. Здесь в 10 деревнях проживает немногим более 30 сету, в т.ч. две трети из них составляют женщины. Свыше половины местных сету старше 60 лет, ещё каждый пятый – старше 50 лет. Молодёжи здесь не осталось – дети и внуки сету живут в Эстонии. Все местные сету отмечают религиозные праздники, а для посещения православных церквей вынуждены пересекать государственную границу, т.к. ближайшие церкви находятся на территории Эстонии – в Вярске и Сатсери. Судя по результатам опроса, в деревнях Круппской волости осталась наиболее обрусевшая часть сету, остальные выехали в Эстонию. Половина проживающих здесь сету в быту использует русский язык (в сочетании с сету-языком).
То, что можно наблюдать сейчас в деревнях сету Круппской волости скорее всего по-вторится в основном ареале расселения сету в Печорском районе через 5-10 лет. Будущее Сетумаа видится так. Крайне малочисленное население обрусевших сету-пенсионеров, жи-вущих по 1-3 человека в удалённых от дорог деревеньках и не поддерживающих этнических контактов со своими соплеменниками по причине старости и относительной изолированности поселений.
Основной массив деревень и хуторов сету в Печорском районе тянется в юго-западном направлении от Нового Изборска до Паникович с небольшим ответвлением в сторону Печор. В течение XX века этот ареал постоянно сжимался, теряя поселения (по причине их обрусения) на западной и восточной окраинах.
В 90-е гг. стали обнаруживаться и внутренние разрывы, которые уже почти раскололи основной ареал расселения сету на три части: южную (Паниковскую), среднюю (между трассами Псков-Рига и Изборск-Печоры) и северную (до железной дороги Псков-Печоры). «Яд-ра» средней и северной частей основного ареала расселения сету приходятся на наиболее изолированные участки Печорского района – зоны стыка волостей: Паниковской, Печорской и Изборской, а также Печорской, Изборской и Новоизборской. Сету из южной части этнического ареала посещают Паниковскую церковь, средней части – Варварскую церковь и монастырь в Печорах, а также Паниковскую церковь, северной части – Мальскую церковь. В ос-новном ареале расселения сету чаще всего встречаются поселения, где живут от 3 до 6 сету. Хутора с 1-2 сету теперь встречаются всё реже.
Молодёжь сету сконцентрирована в Новом Изборске и Подлесье. Подлесье – поселение с рядом городских удобств, созданное почти в самом центре основного этнического ареала сету, и поэтому является местом притяжения мигрантов-сету, став альтернативой населённых пунктов Эстонии. Очень специфична возрастная структура сету, живущих в Подлесье. Сету в возрасте старше 60 лет составляют здесь только 12%, и такая же доля детей в возрасте до 5 лет. А люди в возрасте 20-49 лет составляют около половины проживающих в Подлесье сету. Русский язык называется здесь в качестве бытового (вместе с сету-языком) в два раза чаще, чем эстонский. Проживающие в Подлесье сету не планируют переезжать в Эстонию, что не типично для сету Печорского района в целом.
Из поселений, расположенных вне исконного ареала расселения сету, особенно следует отметить Подлесье, где число сету за прошедшие 6 лет даже увеличилось – с 22 до 25 чел. Однако в других поселениях, где сету являются «новосёлами» (Новоизборск, Паниковичи, Новые Бутырки, Машково и др.), их численность очень заметно уменьшилась.
Современная территория расселения сету в Печорском районе распадается на два ареала: северный и центральный (основной). Первый (северный) ареал расселения сету находится в Круппской волости и вытянут вдоль эстонской границы, но нигде не примыкает к Псковскому озеру. Здесь в 10 деревнях проживает немногим более 30 сету, в т.ч. две трети из них составляют женщины. Свыше половины местных сету старше 60 лет, ещё каждый пятый – старше 50 лет. Молодёжи здесь не осталось – дети и внуки сету живут в Эстонии. Все местные сету отмечают религиозные праздники, а для посещения православных церквей вынуждены пересекать государственную границу, т.к. ближайшие церкви находятся на территории Эстонии – в Вярске и Сатсери. Судя по результатам опроса, в деревнях Круппской волости осталась наиболее обрусевшая часть сету, остальные выехали в Эстонию. Половина проживающих здесь сету в быту использует русский язык (в сочетании с сету-языком).
То, что можно наблюдать сейчас в деревнях сету Круппской волости скорее всего по-вторится в основном ареале расселения сету в Печорском районе через 5-10 лет. Будущее Сетумаа видится так. Крайне малочисленное население обрусевших сету-пенсионеров, жи-вущих по 1-3 человека в удалённых от дорог деревеньках и не поддерживающих этнических контактов со своими соплеменниками по причине старости и относительной изолированности поселений.
Основной массив деревень и хуторов сету в Печорском районе тянется в юго-западном направлении от Нового Изборска до Паникович с небольшим ответвлением в сторону Печор. В течение XX века этот ареал постоянно сжимался, теряя поселения (по причине их обрусения) на западной и восточной окраинах.
В 90-е гг. стали обнаруживаться и внутренние разрывы, которые уже почти раскололи основной ареал расселения сету на три части: южную (Паниковскую), среднюю (между трассами Псков-Рига и Изборск-Печоры) и северную (до железной дороги Псков-Печоры). «Яд-ра» средней и северной частей основного ареала расселения сету приходятся на наиболее изолированные участки Печорского района – зоны стыка волостей: Паниковской, Печорской и Изборской, а также Печорской, Изборской и Новоизборской. Сету из южной части этнического ареала посещают Паниковскую церковь, средней части – Варварскую церковь и монастырь в Печорах, а также Паниковскую церковь, северной части – Мальскую церковь. В ос-новном ареале расселения сету чаще всего встречаются поселения, где живут от 3 до 6 сету. Хутора с 1-2 сету теперь встречаются всё реже.
Молодёжь сету сконцентрирована в Новом Изборске и Подлесье. Подлесье – поселение с рядом городских удобств, созданное почти в самом центре основного этнического ареала сету, и поэтому является местом притяжения мигрантов-сету, став альтернативой населённых пунктов Эстонии. Очень специфична возрастная структура сету, живущих в Подлесье. Сету в возрасте старше 60 лет составляют здесь только 12%, и такая же доля детей в возрасте до 5 лет. А люди в возрасте 20-49 лет составляют около половины проживающих в Подлесье сету. Русский язык называется здесь в качестве бытового (вместе с сету-языком) в два раза чаще, чем эстонский. Проживающие в Подлесье сету не планируют переезжать в Эстонию, что не типично для сету Печорского района в целом.
СЕТУ ПЕЧОРСКОГО РАЙОНА НА РУБЕЖЕ ТЫСЯЧЕЛЕТИЙ
етом 1999 г. состоялась научная экспедиция в Печорском районе Псковской области (грант ПГПИ) с целью изучения современной социально-демографической ситуации в ареале расселения сету. Основными задачами исследования были следующие: 1) выявление изменений в ареале расселения сету, произошедших в 90-е гг.; 2) оценка фактора миграционной подвижности на динамику численности сету во второй половине XX в., и особенно в 90-е гг.; 3) этносоциальная характеристика поколений сету, позволяющая отследить изменение в эт-нокультурной ситуации в печорской части Сетумаа на протяжении всего XX в.
Согласно результатам этнодемографических исследований, проведённых учёными СПб.ун-та, в начале 1996 г. в Печорском районе проживало 720 сету, в т.ч. 570 – в сельской местности и 150 – в Печорах[1]. В период с 1996 по 1999 г. наблюдался значительный миграционный отток сету в Эстонию, достигший своего пика в 1998 г. Так, по оценкам местных властей, за 1998 г. численность сету уменьшилась примерно с 600 до 500 чел., т.е. на 100 чел. По сведениям хозяйки музея сету в д.Сигово (Татьяны Николаевны Огарёвой) только в Паниковской волости за этот год число сету сократилось на 51 чел.
В ходе этнодемографического исследования летом 1999 г. были получены списки сету, составленные в обществе ЭКОС («этнокультурное общество сето») по трём волостям района (Паниковской, Печорской и Новоизборской) и г.Печоры. Согласно официальным сведениям данные списки составлялись в конце 1998 г. (точнее, по состоянию на 1 декабря 1998 г.). С учётом дополнительных данных по двум другим волостям района (Изборской и Круппской), а также незначительных добавлений к спискам сету в трёх названных ранее волостях (в основном расширения списков за счёт детей сету), общая численность сету в сельской местности района была оценена примерно в 390 человек. Также лишь косвенно можно оценить количество сету, проживающих в райцентре. Доля сету в Печорах составляет около пятой час-ти всех сету района, т.е. примерно 110 чел. Таким образом, общая численность сету Печорского района к началу 1999 г. составляла около 500 чел., что совпадает с оценками местных властей.
Согласно результатам этнодемографических исследований, проведённых учёными СПб.ун-та, в начале 1996 г. в Печорском районе проживало 720 сету, в т.ч. 570 – в сельской местности и 150 – в Печорах[1]. В период с 1996 по 1999 г. наблюдался значительный миграционный отток сету в Эстонию, достигший своего пика в 1998 г. Так, по оценкам местных властей, за 1998 г. численность сету уменьшилась примерно с 600 до 500 чел., т.е. на 100 чел. По сведениям хозяйки музея сету в д.Сигово (Татьяны Николаевны Огарёвой) только в Паниковской волости за этот год число сету сократилось на 51 чел.
В ходе этнодемографического исследования летом 1999 г. были получены списки сету, составленные в обществе ЭКОС («этнокультурное общество сето») по трём волостям района (Паниковской, Печорской и Новоизборской) и г.Печоры. Согласно официальным сведениям данные списки составлялись в конце 1998 г. (точнее, по состоянию на 1 декабря 1998 г.). С учётом дополнительных данных по двум другим волостям района (Изборской и Круппской), а также незначительных добавлений к спискам сету в трёх названных ранее волостях (в основном расширения списков за счёт детей сету), общая численность сету в сельской местности района была оценена примерно в 390 человек. Также лишь косвенно можно оценить количество сету, проживающих в райцентре. Доля сету в Печорах составляет около пятой час-ти всех сету района, т.е. примерно 110 чел. Таким образом, общая численность сету Печорского района к началу 1999 г. составляла около 500 чел., что совпадает с оценками местных властей.
Сетумаа принимает
Если сразу после выыпсуского магазина вы повернете направо к мосту Выханду, то увидите дорожные указатели, которые сообщают, что вы прибыли в Сетумаа, волость Микитамяэ. А если вы остановитесь перед указателями и повернете голову направо, то заметите небольшую часовню. Особенность Выыпсуской часовни в том, что у нее два внутренних помещения, а не одно, как обычно. Если кто-то захочет рассмотреть ее изнутри, то тут все будет зависеть от умения руководителя группы установить, у кого из местных жителей находится ключ от часовни. Парковаться за мостом можно только на обочине, и дорогу нужно переходить очень осторожно.
Mis saab Mikitamäe raamatukogust?
"15 aastat tagasi jäin üksi. Mis oleks minust saanud ilma raamatute ja meie raamatukoguta? Kui see hakkab kogu aeg kinni olema, pole mul enam sedagi kohta, kuhu tulla," ütleb Mikitamäe raamatukogu pikaagne lugeja Eha.
Eha käib Mikitamäe raamatukogus juba 47. aastat. Kirglik lugeja, nagu ta on, ei jäta pea ühtki päeva vahele. Kui kodus ahjud köetud ja kõht täis, siis seabki sammud kohaliku lugemismekka poole. Siin on värske ajalehed, mida pensionäril on endale kulukas tellida. Samuti ajakirjad, mida kõike ei jaksa ise osta. Põneva raamatu võtab Eha läbi ühe ööga. "Kell kümme alustan ja siis kella viie-kuue paiku hommiklu ongi läbi. Loen ainult pikali ning silmadele pole siiani hakanud," ütleb ta.
Paraku tuleb Ehal ning kõigil Mikitamäe raamatukogu piirkonna lugejatel hakata ilmselt oma harjumusi muutma. Vallavõimude meelest pole kohalikele raamatukogu endises mahus tarvis - nii võttiski Mikitamäe volikogu jaanuari lõpus aasta esimesel istungil vastu otsuse, millega aprillikuust vähenevad Mikitamäe valla ainsa raamatukogu lahtiolekuajad poole võrra. Nii alustati Mikitamäel Lugemisaastat.
Saatuse iroonia kohaselt sättis raamatukogu juhataja Koidu Kann neil päevil raamatukogus paika puna-valget plakatit "Lugemisaasta 2010". "No ütle nüüd, kuhu ma peaks selle panema. Meil polegi nii suurt vaba seina, et see ära mahuks," ütleb ta ning sätib plakatit riiulile küljele osaliselt naelte otsa. Peale selle, et Mikitamäe raamatukogu vaevleb aastaid ruumipuuduses, peab see varsti olema enamiku ajast suletud.
"Ma ei tea, kas need inimesed seal üleval (raamatukogu asub vallamaja esimese korruse kahes toas) saavad üldse aru, mida raamatukogu kohalike jaoks tähendab? Neist volinikest ei käi raamatukogus ju keegi, võibolla ei loegi nad raamatuid," ohkab raamatukogu juhataja. "Kui avaliku teenust pakkuv asutus on enamuse ajast kinni, ei saa see ju enam kohalikke elanikke teenindada!"
"Ega vallas ju teist sellist asutust pole, mis oleks päeval lahti ja kuhu saab nii pensionär kui noor tulla," lisab raamatukogu staažikaim lugeja Eha.
Justnagu tema sõnade tõestuseks sisenebki koha tunkedes noormees, kes suundub otsemaid tagumisse saali, kus seisavad arvutid. Tuli lõunapausi ajal elektronposti lugema.
"Jah, ega neil noortel pole raamatute vastu enam nii suurt huvi, aga käivad siin ikkagi. Vahel istub mõni neli tundi järjest arvuti taga. Ütlen siis, et kulla laps, mine koju ja õpi, aga tema vastab, et läheb ükskõik kuhu mujale, ainult mitte koju," jutustab raamatukogu juhataja.
Eelmisel aastal kulus raamatukogu ülalpidamiseks veidi üle 200 tuhande krooni. 14. veebruari seisuga Mikitamäe valla koduleheküljel olnud eelarveprojekti järgi väheneb raamatukogu eelarve 22 900 krooni võrra, raamatukogu juhataja palgaraha aga 57 200 krooni võrra. Nii saab raamatukogu lugejate jaoks avatud olla kas kolm tundi päevas või paaril-kolmel päeval nädalas.
"See, mis Mikitamäel sünnib, on täiesti kohutav lugu," ahastab naabervalla Värska raamatukogu juhtaja Eha Kütt. "Meie kulusid kärbiti samuti veidi, aga selliselt toimida on ikka üsna ennekuulmatu! Värska vallas on kolm raamatukogu ning Värskas oleme tänud kahele töötajale lahti kuuel päeval nädalas. Lugejad on selle äärmiselt hästi vastu võtnud, sest raamatukogu on ju tegelikult piirkonna vaimu hoidja."
Kaks raamatukogu on ka Setomaa lõunaosas asuvas Meremäe vallas. Üks Meremäel ning teine Obinitsa külas. Meremäe oma sai hiljuti korraliku investeeringu maakütte näol, et raamtukogu juhataja ei peaks pühapäeviti kütma ning Obinitsa raamatukogu kolis äsja uhiuutesse ruumidesse endisesse koolimajja rajatud külakeskuses. "Mõlemad töötavad täistööajaga ning kärpida pole plaanis. Meie valla arengukavas on ka sätestatud, et teavikute ostusumma suureneb igal aastal 10 protsendi võrra, misiganes muid kärpeid me ka ei teeks," sõnas Meremäe vallavanem Peeter Sibul.
Ka Võrumaal Misso vallas kerkis päevakorrale Luhamaa raamatukogu sulgemine, kuid tegu pole siiski valla ainsa raamatukoguga. Mikitamäe vald ongi piirkonnas üks väheseid, kus terve omavalitsuse kohta oli seni üksainus korralik raamatukogu.
Eha käib Mikitamäe raamatukogus juba 47. aastat. Kirglik lugeja, nagu ta on, ei jäta pea ühtki päeva vahele. Kui kodus ahjud köetud ja kõht täis, siis seabki sammud kohaliku lugemismekka poole. Siin on värske ajalehed, mida pensionäril on endale kulukas tellida. Samuti ajakirjad, mida kõike ei jaksa ise osta. Põneva raamatu võtab Eha läbi ühe ööga. "Kell kümme alustan ja siis kella viie-kuue paiku hommiklu ongi läbi. Loen ainult pikali ning silmadele pole siiani hakanud," ütleb ta.
Paraku tuleb Ehal ning kõigil Mikitamäe raamatukogu piirkonna lugejatel hakata ilmselt oma harjumusi muutma. Vallavõimude meelest pole kohalikele raamatukogu endises mahus tarvis - nii võttiski Mikitamäe volikogu jaanuari lõpus aasta esimesel istungil vastu otsuse, millega aprillikuust vähenevad Mikitamäe valla ainsa raamatukogu lahtiolekuajad poole võrra. Nii alustati Mikitamäel Lugemisaastat.
Saatuse iroonia kohaselt sättis raamatukogu juhataja Koidu Kann neil päevil raamatukogus paika puna-valget plakatit "Lugemisaasta 2010". "No ütle nüüd, kuhu ma peaks selle panema. Meil polegi nii suurt vaba seina, et see ära mahuks," ütleb ta ning sätib plakatit riiulile küljele osaliselt naelte otsa. Peale selle, et Mikitamäe raamatukogu vaevleb aastaid ruumipuuduses, peab see varsti olema enamiku ajast suletud.
"Ma ei tea, kas need inimesed seal üleval (raamatukogu asub vallamaja esimese korruse kahes toas) saavad üldse aru, mida raamatukogu kohalike jaoks tähendab? Neist volinikest ei käi raamatukogus ju keegi, võibolla ei loegi nad raamatuid," ohkab raamatukogu juhataja. "Kui avaliku teenust pakkuv asutus on enamuse ajast kinni, ei saa see ju enam kohalikke elanikke teenindada!"
"Ega vallas ju teist sellist asutust pole, mis oleks päeval lahti ja kuhu saab nii pensionär kui noor tulla," lisab raamatukogu staažikaim lugeja Eha.
Justnagu tema sõnade tõestuseks sisenebki koha tunkedes noormees, kes suundub otsemaid tagumisse saali, kus seisavad arvutid. Tuli lõunapausi ajal elektronposti lugema.
"Jah, ega neil noortel pole raamatute vastu enam nii suurt huvi, aga käivad siin ikkagi. Vahel istub mõni neli tundi järjest arvuti taga. Ütlen siis, et kulla laps, mine koju ja õpi, aga tema vastab, et läheb ükskõik kuhu mujale, ainult mitte koju," jutustab raamatukogu juhataja.
Eelmisel aastal kulus raamatukogu ülalpidamiseks veidi üle 200 tuhande krooni. 14. veebruari seisuga Mikitamäe valla koduleheküljel olnud eelarveprojekti järgi väheneb raamatukogu eelarve 22 900 krooni võrra, raamatukogu juhataja palgaraha aga 57 200 krooni võrra. Nii saab raamatukogu lugejate jaoks avatud olla kas kolm tundi päevas või paaril-kolmel päeval nädalas.
"See, mis Mikitamäel sünnib, on täiesti kohutav lugu," ahastab naabervalla Värska raamatukogu juhtaja Eha Kütt. "Meie kulusid kärbiti samuti veidi, aga selliselt toimida on ikka üsna ennekuulmatu! Värska vallas on kolm raamatukogu ning Värskas oleme tänud kahele töötajale lahti kuuel päeval nädalas. Lugejad on selle äärmiselt hästi vastu võtnud, sest raamatukogu on ju tegelikult piirkonna vaimu hoidja."
Kaks raamatukogu on ka Setomaa lõunaosas asuvas Meremäe vallas. Üks Meremäel ning teine Obinitsa külas. Meremäe oma sai hiljuti korraliku investeeringu maakütte näol, et raamtukogu juhataja ei peaks pühapäeviti kütma ning Obinitsa raamatukogu kolis äsja uhiuutesse ruumidesse endisesse koolimajja rajatud külakeskuses. "Mõlemad töötavad täistööajaga ning kärpida pole plaanis. Meie valla arengukavas on ka sätestatud, et teavikute ostusumma suureneb igal aastal 10 protsendi võrra, misiganes muid kärpeid me ka ei teeks," sõnas Meremäe vallavanem Peeter Sibul.
Ka Võrumaal Misso vallas kerkis päevakorrale Luhamaa raamatukogu sulgemine, kuid tegu pole siiski valla ainsa raamatukoguga. Mikitamäe vald ongi piirkonnas üks väheseid, kus terve omavalitsuse kohta oli seni üksainus korralik raamatukogu.
23.Värska naiste leelokoor
Värska naiste leelokoor on koos leelotanud alates 2008. aastast. Mitmed koori liikmed on seto laule laulnud kogu elu. Leelokooris on 11 naist, kellest kolmel on karmoškamängu oskus, mitmed on võimelised laulma killõt ja pikkamööda kasvab eestütlejate hulk. Koori eesmärk on säilitada vanem seto laulukultuur.
Laulud, mis leelokoori esinemistel kõlavad, on pärit enamasti Eesti Rahvaluulearhiivi salvestistelt ehk siis lauldud suurte sõnoliste ja lauluemade poolt nagu Anne Vabarna, Jekaterina Lummo, Agrepina Pihlaste, Akulina Pihla, Olga Ahelik jt.
Leelokoori suureks eeskujuks ja õpetajaks on leelokoor "Leiko".
Laulud, mis leelokoori esinemistel kõlavad, on pärit enamasti Eesti Rahvaluulearhiivi salvestistelt ehk siis lauldud suurte sõnoliste ja lauluemade poolt nagu Anne Vabarna, Jekaterina Lummo, Agrepina Pihlaste, Akulina Pihla, Olga Ahelik jt.
Leelokoori suureks eeskujuks ja õpetajaks on leelokoor "Leiko".
22.Tantsurühm Käokuld
Värskas tegutseval rahvatantsurühmal “Käokuld” on valminud film “Naasekõsõ kul’atamah” seto tantsudest, kus on võimalik näha ka seto tantsu õpetamist ja filmi abil ka ise tants selgeks saada.
20.Seto ansambel KLAPP
SETO ANSAMBEL KLAPP
Ansambli „Klapp“ moodustavad Seto Kuningriigi tunnustatud meistrid: Toomas Valk (parim karmoškamängija 2008, 2006), Jalmar Vabarna (parim kasatski tantsija 2008, 2006) ja Kristjan Priks (parim kandlemängija 2008). Nende hoogne, leidlik ja variatsiooniderikas esitluslaad on ülimalt kaasakiskuv ning seadetes on küllaldaselt värskendavat jõudu ja elegantset ilu. Just muusikaline KLAPP on see, mis hoiab koos seda fantastilist triot ning arendab setu tantsumuusika kõlapilti.
Ku pidänü Seto muusika pääle totalisaatorit mängmä ja panussit tegemä, sis ma pannu’ uma raha 2009. aastagal õgal juhul sääntse bändi pääle, minkõ nimi om Klapp. S’ooh ansamblih om geeniustõ kontsentratsiuun üte inemise kotsilõ väiga suur…
Aapo Ilves, „Setomaa“ 29.12.2008
Nii mõnestki Klapi kontserdi kuulajast sai kiirelt hoopis tantsija, kes veel ei osanud, sai selgeks nii mõnegi vana seltskonnatantsu… Jäi mulje, et ansambel ja kuulajad-kaasaelajad innustasid teineteist vastakuti, ja mida kauem kontsert kestis, seda paremini end teineteise seltsis tunti.
Maria Uuetoa, Doris-Katre Truuver, „Virumaa Teataja“ 29.07.2008
19.Rahvamuusikaansambel Trallikud
Värska muusikakoolis on 2008. aastast saadik tegutsenud rahvamuusikaansambel Trallikud ja selle ajaga on jõudnud isegi koosseis muutuda. Trallikud on seitsmest Setomaa noorest koosnev ansambel. Nad mängivad oma pillidel rahvamuusikat ja vahel liigutavad ka häälepaelu.
Ansambel mängib rahvamuusika töötlusi noortepärases ja kaasahaaravas võtmes. Palju esinemisi on läbi käidud ja siiani on nad endast hea mulje jätnud. Trallikute juhendajaks on Kristjan Priks, kes on tuntud pärimusmuusik ja muidu muhe mees.
Ansambel mängib rahvamuusika töötlusi noortepärases ja kaasahaaravas võtmes. Palju esinemisi on läbi käidud ja siiani on nad endast hea mulje jätnud. Trallikute juhendajaks on Kristjan Priks, kes on tuntud pärimusmuusik ja muidu muhe mees.
18.Rahvatantsuansambel Hõbehall
Rahvatantsuansambel Hõbehall tegutseb Mikitamäe vallas 1995. aasta lõpust. Esialgu vaid memmede rühmana, 2001.aastal lisandus segarühm.
Põhitegevus on seto omakultuuri säilitamine, arendamine ja tutvustamine. Tantsitud on maakonna kolme põlvkonna pidudel, Lõuna-Eesti memme-taadi pidudel, tantsu- ja laulupidudel, teistel maakonna ja oma valla üritustel.
Omapärast seto tantsu on viidud kaugemalegi – Tallinna Õllesummerilt ja Baltikalt Euroopa suurimale folkloorifestivalile EUROPEADE: osaletud on 1999.a. Saksamaal, 2000.a. Taanis, 2001.a. Hispaanias ja 2002.a. tantsiti Itaalia linnas BORGOSESIAS rahvusvahelisel festivalil FOLKESTATE.
Rahvatantsuansambli Hõbehall tunnine kontsertprogramm koosneb vanadest ja seatud seto tantsudest, leelost ja eesti autoritantsudest.
Põhitegevus on seto omakultuuri säilitamine, arendamine ja tutvustamine. Tantsitud on maakonna kolme põlvkonna pidudel, Lõuna-Eesti memme-taadi pidudel, tantsu- ja laulupidudel, teistel maakonna ja oma valla üritustel.
Omapärast seto tantsu on viidud kaugemalegi – Tallinna Õllesummerilt ja Baltikalt Euroopa suurimale folkloorifestivalile EUROPEADE: osaletud on 1999.a. Saksamaal, 2000.a. Taanis, 2001.a. Hispaanias ja 2002.a. tantsiti Itaalia linnas BORGOSESIAS rahvusvahelisel festivalil FOLKESTATE.
Rahvatantsuansambli Hõbehall tunnine kontsertprogramm koosneb vanadest ja seatud seto tantsudest, leelost ja eesti autoritantsudest.
17.Noorte leelokoor Tsibihärbläseq
1986. aastast Obinitsas tegutsenud lastekooril Tsibihärbläseq on olnud mitu nime – Obinitsa laste leelokoor, Pääsläseq, Tsibihärbläseq.
Kooris on ligi 20 aasta jooksul laulnud 5 koosseisu. Vanemad koori liikmed on kooris laulnud 13-14 aastat. Praeguses kooris laulavad-tantsivad 7-18-aastased noored neiud. Mõned neist on Obinitsa kandi lauluemade lapselapselapsed. Koori tegevuse juurde on tagasi tulnud koori esimese koosseisu liikmeid, kes praegu elavad juba linnades.
Tsibihärbläste repertuaari kuuluvad vanaemadelt (kohalikelt leelonaistelt) õpitud vana seto leelo ja valik laulumänge. Repertuaari kokkupanekul oleme lähtunud just kohalikust lauluvarast ja traditsioonist. Lisaks tantsime vanu seltskonnatantse, mida on Setomaalgi tantsitud.
Peale laulu-tantsu tegeldakse ka setokeelse näidendiga, käsitööga, seto söögiga, toimuvad seto keele tunnid ja õpitakse seto kombestikku ning etiketti.
Aastal 2001 valmis koostöös Tsibihärbläste kooriga seto muinasjuturaamat Kelläga Kahr. Valminud on koori CD. Lüüakse kaasa kohalike ürituste korraldamisel, lauldakse kirmaskitel ja räägitakse omal moel kaasa asjades, mis puudutavad kohalikku arengut. Algatatud on vanu uusi tegevusi nt. kristotamise kombe taastamine, koos vanade naistega osaletakse kohalikel kirmastel ja seto-pidudel. Niisama kirmasõl osalejatest on kasvatud headeks abilisteks ürituste korraldamisel. Nt. Obinitsa seltside korraldatud lihavõttenädal, soome-ugri lastelaager Suvõharja Ilo ja Obinitsas toimunud Setomaa Suveülikoolid ja talvekoolid.
Koostöö toimub Viljandi Kultuurikolledžiga, Setomaa Arendusseltsiga, Tartu Noorte Seto Seltsiga, Soome Mäntsälä piirkonna Sääksjärve kooliga. Sõbrasuhted on Tsibihärblästel Liinatsurade ja Lõkõritega.
Eesti Kultuurkapital määras leelokoorile Tsibihärbläseq 20.tegutsemisaasta puhul ja osalemise eest Taarka etenduses Eesti Kultuurkapitali 2005.aasta aastapreemia.
Koor on välja andnud cd-plaadi 2003. aastal; cd-plaadi Ijälahkjaq 2006. aastal. 2008. aastal andis koor välja ühisplaadi Vanstõtsjat - Ilolatsõ ersa noorte laulustuudioga Torama.
Kooris on ligi 20 aasta jooksul laulnud 5 koosseisu. Vanemad koori liikmed on kooris laulnud 13-14 aastat. Praeguses kooris laulavad-tantsivad 7-18-aastased noored neiud. Mõned neist on Obinitsa kandi lauluemade lapselapselapsed. Koori tegevuse juurde on tagasi tulnud koori esimese koosseisu liikmeid, kes praegu elavad juba linnades.
Tsibihärbläste repertuaari kuuluvad vanaemadelt (kohalikelt leelonaistelt) õpitud vana seto leelo ja valik laulumänge. Repertuaari kokkupanekul oleme lähtunud just kohalikust lauluvarast ja traditsioonist. Lisaks tantsime vanu seltskonnatantse, mida on Setomaalgi tantsitud.
Peale laulu-tantsu tegeldakse ka setokeelse näidendiga, käsitööga, seto söögiga, toimuvad seto keele tunnid ja õpitakse seto kombestikku ning etiketti.
Aastal 2001 valmis koostöös Tsibihärbläste kooriga seto muinasjuturaamat Kelläga Kahr. Valminud on koori CD. Lüüakse kaasa kohalike ürituste korraldamisel, lauldakse kirmaskitel ja räägitakse omal moel kaasa asjades, mis puudutavad kohalikku arengut. Algatatud on vanu uusi tegevusi nt. kristotamise kombe taastamine, koos vanade naistega osaletakse kohalikel kirmastel ja seto-pidudel. Niisama kirmasõl osalejatest on kasvatud headeks abilisteks ürituste korraldamisel. Nt. Obinitsa seltside korraldatud lihavõttenädal, soome-ugri lastelaager Suvõharja Ilo ja Obinitsas toimunud Setomaa Suveülikoolid ja talvekoolid.
Koostöö toimub Viljandi Kultuurikolledžiga, Setomaa Arendusseltsiga, Tartu Noorte Seto Seltsiga, Soome Mäntsälä piirkonna Sääksjärve kooliga. Sõbrasuhted on Tsibihärblästel Liinatsurade ja Lõkõritega.
Eesti Kultuurkapital määras leelokoorile Tsibihärbläseq 20.tegutsemisaasta puhul ja osalemise eest Taarka etenduses Eesti Kultuurkapitali 2005.aasta aastapreemia.
Koor on välja andnud cd-plaadi 2003. aastal; cd-plaadi Ijälahkjaq 2006. aastal. 2008. aastal andis koor välja ühisplaadi Vanstõtsjat - Ilolatsõ ersa noorte laulustuudioga Torama.
16.Mokornulga leelokoor
Mokornulga leelokoor on üpris noor leelopark, koos on lauldud 2008. aasta talsipühadest saadik.
Idee kokku käimiseks tulenes asjaolust, et selles piirkonnas tegutses tütarde (TsibihärblaseQ) ja vanaemade (Helbi) koor, puudus aga seni emade leelokoor. Mokornulga leelokoor täitis selle nö augu. Koori nime ristiisaks on Aare Hõrn - me kõik oleme Mokornulga piirkonnast.
2009. aasta suveks on kooris 9 püsiliiget. Kooris on 2 killet: Rieka ja Elenora, kuid sõnoliseks võivad olla kõik kooriliikmed.
Endi tehtud laule on meil siiski vähe, kuid kui laul vaja kiiresti kokku panna, saame hakkama (näiteks 2009. aasta Seto kuningriigipäeva Hansalaul).
Kooril on vaatamata lühikesele tegutsemisajale olnud juba palju esinemisi nii leelokooride juubelitel kui turismigruppidele.
Idee kokku käimiseks tulenes asjaolust, et selles piirkonnas tegutses tütarde (TsibihärblaseQ) ja vanaemade (Helbi) koor, puudus aga seni emade leelokoor. Mokornulga leelokoor täitis selle nö augu. Koori nime ristiisaks on Aare Hõrn - me kõik oleme Mokornulga piirkonnast.
2009. aasta suveks on kooris 9 püsiliiget. Kooris on 2 killet: Rieka ja Elenora, kuid sõnoliseks võivad olla kõik kooriliikmed.
Endi tehtud laule on meil siiski vähe, kuid kui laul vaja kiiresti kokku panna, saame hakkama (näiteks 2009. aasta Seto kuningriigipäeva Hansalaul).
Kooril on vaatamata lühikesele tegutsemisajale olnud juba palju esinemisi nii leelokooride juubelitel kui turismigruppidele.
15.Meeskoor Liinats'uraq
Liinats’uraq on alates 2000. aastast edukalt tegutsenud traditsiooniline seto meeskoor. Kooris laulavad Tartus elavad peamiselt seto taustaga mehed, kes naudivad sellist meestelaulu, mida lauldi 19. sajandi lõpul ja 20. sajandi alguses seto külades.
Seto meestelaul erineb oma eriliselt pingestatud kõla, pikemate meloodiliste arenduste ja kaunistusterikkuse poolest naiste lauldud lauludest. Sarnaselt seto naistelaulule, jaguneb ka meestelauludes eeslaulja e sõnolise järgi laulev koor teravakõlaliseks saatehääleks killõks ja heterofooniliselt jagunevaks torrõks.
Liinats’uraq laulavad laule, mis on olnud viimaste traditsioonilises keskkonnas laulnud Uusvada ja Meremäe meeskooride repertuaaris, vähem ka teistest Setomaa osadest pärinevaid laule, samuti naiste repertuaari läinud meestelaule ning setode omapäraseid tõlgendusi uuematest rahvalauludest.
2004. aastal anti välja cd-plaat Liinatsuraq. Väljaandmist toetas Eesti Kultuurkapital.
Kuula laule Liinats´uraq esituses:
* Kos´alaul
* Lätsi kõrtsu
* Põdratapja
* Väikses Rakvere linnas
* Armastus ja hambahalu
* Hainalaul
Koosseis:
Laulavad: Andreas Kalkun, Pärtel Lippus, Lauri Sommer, Kaspar Kolk, Paul Vahelaan, Paul Hagu, Urmas Kalla, Peter Panov, Heno Sarv, Jüri Metssalu, Arvi Haak
Seto meestelaul erineb oma eriliselt pingestatud kõla, pikemate meloodiliste arenduste ja kaunistusterikkuse poolest naiste lauldud lauludest. Sarnaselt seto naistelaulule, jaguneb ka meestelauludes eeslaulja e sõnolise järgi laulev koor teravakõlaliseks saatehääleks killõks ja heterofooniliselt jagunevaks torrõks.
Liinats’uraq laulavad laule, mis on olnud viimaste traditsioonilises keskkonnas laulnud Uusvada ja Meremäe meeskooride repertuaaris, vähem ka teistest Setomaa osadest pärinevaid laule, samuti naiste repertuaari läinud meestelaule ning setode omapäraseid tõlgendusi uuematest rahvalauludest.
2004. aastal anti välja cd-plaat Liinatsuraq. Väljaandmist toetas Eesti Kultuurkapital.
Kuula laule Liinats´uraq esituses:
* Kos´alaul
* Lätsi kõrtsu
* Põdratapja
* Väikses Rakvere linnas
* Armastus ja hambahalu
* Hainalaul
Koosseis:
Laulavad: Andreas Kalkun, Pärtel Lippus, Lauri Sommer, Kaspar Kolk, Paul Vahelaan, Paul Hagu, Urmas Kalla, Peter Panov, Heno Sarv, Jüri Metssalu, Arvi Haak
14.Lõkõriq
2001. aastal Tartus kogunenud võro-seto seltskond otsib ja katsetab erinevaid võimalusi esitada võro- ja setokeelset laulu nii, et see poleks ainult stilisatsioon, vaid kaasajas elav ja kõlav muusika.
Ansambli nimi Lõkõriq tähendab eesti keeles leigareid - peolt peole ja talust tallu käivaid muusikuid, kes äratavad ühtviisi nii pöörast peorõõmu kui ka itkuni küündivat kurbust.
Lõkõriq on pannud võru kuraasi ja seto iluskurva tundega särama igasuguste rahvaste erinevate perioodide laule ning originaalpalu. Lauljate tugeval pärimuslikul taustal kodustuvad nii Tom Waits kui boolero. Kontsertidel saadavad laule ka tantsunumbrid, milles segunevad flamenco kirg ja seto kargus.
Merca on "umakeelestanud" vene ja ukraina rahvaviise, Kalla Urmas on kohandanud vanu Peipsiäärseid laule, Evar Riitsaare kanda on"Süä iidsed Seto meestelaulud, oma palasid on teinud Ilvese Aapo, Pulga Jaan jt.
Lõkõriq on välja andnud 2 CD-d: "Süä kisk" ja "Undsõn ilman"
Ansambli nimi Lõkõriq tähendab eesti keeles leigareid - peolt peole ja talust tallu käivaid muusikuid, kes äratavad ühtviisi nii pöörast peorõõmu kui ka itkuni küündivat kurbust.
Lõkõriq on pannud võru kuraasi ja seto iluskurva tundega särama igasuguste rahvaste erinevate perioodide laule ning originaalpalu. Lauljate tugeval pärimuslikul taustal kodustuvad nii Tom Waits kui boolero. Kontsertidel saadavad laule ka tantsunumbrid, milles segunevad flamenco kirg ja seto kargus.
Merca on "umakeelestanud" vene ja ukraina rahvaviise, Kalla Urmas on kohandanud vanu Peipsiäärseid laule, Evar Riitsaare kanda on"Süä iidsed Seto meestelaulud, oma palasid on teinud Ilvese Aapo, Pulga Jaan jt.
Lõkõriq on välja andnud 2 CD-d: "Süä kisk" ja "Undsõn ilman"
13.Leelokoor Sõsarõ
Seto leelokoor Sõsarõ on asutatud 1973. aastal. Koori algtuumik moodustus ansambli ,,Leegajus“ juures tegutsenud seto laulurühmast, mille loomise algatajaks oli Virgo Veera (neiuna Terak, 1935–2005). Ühenduse esimeseks juhiks (1973–1976) sai tuntud rahvamuusika uurija ja etnograaf Igor Tõnurist. Järgnevalt kujunes laulurühmast iseseisev koor, mida juhtis rahvaluuleteadlane Vaike Sarv (aastatel 1976–1983). Pikka aega (1985–2008) oli koori kunstiliseks juhiks ajaloolane Sulev Mäeväli. Alates 2008. aasta sügisest juhib koori muusikaõpetaja Rines Takel.
Koori praeguses koosseisus on 12 leelonaist, kellest kolm mängivad ka pilli.
Sõsarõtes laulavad Petserimaalt Tallinna ja Harjumaale elama siirdunud setod ja nende järeltulijad, kelle eesmärgiks on alles hoida algupärast leelot ja pillimängu ning seto rahvakultuuri. Vana kalendri järgi toimuvad talsipüha ja lihavõtte kirmasõd on aastate jooksul kujunenud Tallinna ja selle lähikonna setode traditsioonilisteks kokkusaamisteks.
Vanu laule ja tantse on tutvustatud peamiselt pealinnas, aga ka mujal Eestis. Sageli esinetakse väliskülalistele. Aastas toimub tavaliselt umbes 20 kontserti. Kooril on olnud aastate jooksul rohkesti välisreise. Käidud on Saksamaal, Soomes, Rootsis, Venemaal, Ukrainas (Krimmis) ja mujalgi. Mõistagi ei jäta Sõsarõ vahele ühtegi esinemist Seto Kuningriigi pidustustel ja leelopäevadel.
Sõsarõ repertuaar tugineb autentsele seto leelole. Kokku on aastakümnete jooksul õpitud ja esitatud 150 laulu, 14 laulumängu ja 9 rahvatantsu. Side minevikuga on kõikidele Seto lauljatele väga oluline. Vanem põlvkond on saanud laulud oma emadelt ja vanaemadelt. Nooremad õpivad nii vanematelt lauljatelt kui ka arhiivimaterjalidest.
2009. aastal ilmunud CD „Tulõ, sõsar, sa mäe pääle“ koondab endas väikest osa meie püsirepertuaarist: kalendritähtpäevade (vastlad, lihavõtted), perekondlike sündmuste (pulmad) ja igapäevaeluga seotud laulud.
12.Leelokoor Leiko
Värska leelokoor LEIKO alustas ühiselt leelotamist ja pidevat kooskäimist juba 1964. aastal. Neljakümne kahte aastasse on jätkunud esinemisi nii lähedal kui kaugel. Kodukandi kaunist leelot on tutvustatud maailma erinevates paikades - Moskvas, Pariisis, Viinis, Falunis, Stokholmis, Londonis, Espoos jm. Kõikjal on omapärane leelo ja ainulaadsed rahvarõivad leidnud uudistamist ja imetlemist. Vaatamata lauljate suhteliselt kõrgele eale on koor alati silma paistnud elurõõmsa ja teotahtelise tegutsemisega. Kooris on 9 leelotajat ja 1 pillimees.
Värska Leiko came together in 1964. Teher has been plenty of performances here and there during the 42 years. Their traditsional singing from small willages has flown all over the world – to Moscow, Paris, Vienna, New York, Falun, Stockholm, London, Espoo. This very original style of singing and very special traditsional clothes has been admaired everywhere. Dazlng and vital fhrough the years despite of their very high age. Teire are 9 singers and 1 musicant in tehe chor.
Programmi tutvustus
Leiko laulab suviseid folkloorilaule ja samuti omaloodud laule. Leelotamise vahele mängib pillimees lõõtsal setu lugusid, mille järgi naised tantsivad.
Leiko sings traditsional summer period songs and songs. Womn are also dancing traditsional dances white the 2rowacordion player play the dance tunes.
Nikolai Kõiv 1931.a.
Aleksandra Kõiv 1932.a.
Anna Kullimaa 1928.a.
Jevgenia Sui 1929.a.
Liidia Lind 1931.a.
Maime Kapten 1947.a.
Maria Kriiskamägi 1937.a.
Maria Rõžikova 1935.a.
Maria Enno 1937.a.
Veera Hirsik 1927.a.
2004. aastal anti välja CD “Leiko laulud” ja raamat “Leiko. 40 aastat Värska leelokoori.”
11.Leelokoor Kullakõsõ
Leelokoor Kullakõsõ on alguse saanud samanimelisest seto seltsist, mis alustas tegevust 3. juulil 2003.a.Põltsamaal.
15.veebruaril 2004.a. võtsid kaheksa naist julguse kokku ja moodustasid leelokoori. Nii seltsi kui ka koori eestvedajaks on Maria Noormets. 2005. aastaks oli leelokooris juba 12 naist. Oleme aktiivselt osalenud nii seltsi kultuuriüritustel kui ka kohalikel linna üritustel. Kutsetele (käsitööpäevad, juubelid jne) oleme vastanud jaatavalt. Ootame rõõmuga uusi väljakutseid!
2009. aastal andis koor välja cd-plaadi Kullakõsõ Manni laulud.
CD väljaandmist rahastas Maria Noormets, toetas Põltsamaa Linnavalitsus ja Setomaa riiklik kultuuriprogramm.
Kuula laule Kullakõsõ esituses:
* Kuulkõ kulla rahvas
* Laivakõnõ läts lainilõ
* Valla vaenõlats
* Kui mi kulla kokko saami
10.Leelokoor Kuldatsäuk
Seto folklooriansambel "Kuldatsäuk" tegutseb Värskas 1988. aastast.
Kuula leelokoori Kuldatsäuk:
* Käsikivilaul
* Kahe paariga kaasitamine
* Lapse hällitamine
* Vastu meelt mehele
9.Leelokoor Helmine
Seto leelokoor Helmine tegutseb Mikitamäel.
Koorivanem Sulo Nurmeots ütleb järgmist: Enam kui viieteistkümne aasta eest kogunesid tollasesse Mikitamäe kultuurimajja Aino Leppoja initsiatiivil koori asutajaliikmed: Veera Lunda, Silvi Kina, Laine Pai, Linda Leheveer, Anne Koplimets, Olga Luga, Aleksandra Holmar, Anne Pall.
Eestütlejaks ja ühtlasi ka killõlauljateks olid Olga ja Veera. Killõt laulsid ka Aleksandra Holmar ja Anne Pall.
Aegade jooksul on koori koosseisus toimunud mitmeid muutusi. Jäädavalt on koorist lahkunud asutajaliikmed Olga Luga, Aleksandra Holmar, Anne Pall ning kooriga aasta hiljem liitunud, väga mitmekesiseid sõnu teinud ja omapärast killõt laulnud Natalja Tarkus.
Tervislikel põhjustel on koorist lahkunud Veera Lunda ja Aino Leppoja. Tore on see, et koor on täienenud uute liikmete näol. Tõeline pärl on Minna Hainsoo, kellest on saanud koori põhiline sõnadeseadja- eestlaulja, mille tõestuseks on Seto kuningriigi neljakordne sõnolise tiitel. Kui algaastatel oli puudus eestlauljatest, siis nüüd ütlevad eest veel Laine Pai, Linda Leheveer, Silvi Kina, Salme Püve ja allakirjutanu. Väga omapärase kõla annab koorile Helvi Linnu killõ. Kooris laulavad ka, Juta Nurmeots , Helgi Rumask, Aime Mägipõld ja Helgi Laiakivi. Pillimänguga on koori toetanud Kalju Tero, Taivo Puurmaa, Endel Lind ja kadunud Paavo Tolmik.
2005. aasta detsembris andis Helmine välja CD Helmine, millel on valik seto rahvalaule.
2009.aasta veebruaris täitus “Helmisel” 20. tegevusaasta.
Koorivanem Sulo Nurmeots ütleb järgmist: Enam kui viieteistkümne aasta eest kogunesid tollasesse Mikitamäe kultuurimajja Aino Leppoja initsiatiivil koori asutajaliikmed: Veera Lunda, Silvi Kina, Laine Pai, Linda Leheveer, Anne Koplimets, Olga Luga, Aleksandra Holmar, Anne Pall.
Eestütlejaks ja ühtlasi ka killõlauljateks olid Olga ja Veera. Killõt laulsid ka Aleksandra Holmar ja Anne Pall.
Aegade jooksul on koori koosseisus toimunud mitmeid muutusi. Jäädavalt on koorist lahkunud asutajaliikmed Olga Luga, Aleksandra Holmar, Anne Pall ning kooriga aasta hiljem liitunud, väga mitmekesiseid sõnu teinud ja omapärast killõt laulnud Natalja Tarkus.
Tervislikel põhjustel on koorist lahkunud Veera Lunda ja Aino Leppoja. Tore on see, et koor on täienenud uute liikmete näol. Tõeline pärl on Minna Hainsoo, kellest on saanud koori põhiline sõnadeseadja- eestlaulja, mille tõestuseks on Seto kuningriigi neljakordne sõnolise tiitel. Kui algaastatel oli puudus eestlauljatest, siis nüüd ütlevad eest veel Laine Pai, Linda Leheveer, Silvi Kina, Salme Püve ja allakirjutanu. Väga omapärase kõla annab koorile Helvi Linnu killõ. Kooris laulavad ka, Juta Nurmeots , Helgi Rumask, Aime Mägipõld ja Helgi Laiakivi. Pillimänguga on koori toetanud Kalju Tero, Taivo Puurmaa, Endel Lind ja kadunud Paavo Tolmik.
2005. aasta detsembris andis Helmine välja CD Helmine, millel on valik seto rahvalaule.
2009.aasta veebruaris täitus “Helmisel” 20. tegevusaasta.
8.Leelokoor Helmekaala
Anna Linnupuu juhtimisel Võrus tegutsev leelokoor Helmekaala sai 2005. aastal pärimuskultuuri auhinna.
Kõrge tunnustuse teenis leelokoor Helmekaala sihipärase ja tulemusliku loomingulise tegevuse eest setu folklooripärandi hoidmisel ja edasikandmisel. Helmekaala sünniaega loetakse esimesest esinemisest 2. augustil 1986 setu leelopäeval Obinitsas. Siis avati seal Lauluema kuju — Hilana Taarka mälestuse põlistamiseks.
Helmekaala on tutvustanud seto kultuuri Komis, Saksamaal, Soomes, Rootsis. Praeguseks on Helmekaala lauludega valminud kaks laserplaati, kummalgi 14 laulu. Hulk laule nendel plaatidel on Anna Linnupuu loodud.
1992. aastal saadi Hamburgi heategevusfondilt Euroopa rahvakunsti preemia ja küllakutse Saksamaale esinema. 2001. aastal premeeris Eesti Kultuurkapitali Võru ekspertgrupp leelokoori Helmekaala setu kultuuripärandi järjepideva ja eduka viljelemise eest. 2002. aastal sai Anna Linnupuu Vabariigi Presidendilt Valgetähe V klassi teenetemärgi.
Kõrge tunnustuse teenis leelokoor Helmekaala sihipärase ja tulemusliku loomingulise tegevuse eest setu folklooripärandi hoidmisel ja edasikandmisel. Helmekaala sünniaega loetakse esimesest esinemisest 2. augustil 1986 setu leelopäeval Obinitsas. Siis avati seal Lauluema kuju — Hilana Taarka mälestuse põlistamiseks.
Helmekaala on tutvustanud seto kultuuri Komis, Saksamaal, Soomes, Rootsis. Praeguseks on Helmekaala lauludega valminud kaks laserplaati, kummalgi 14 laulu. Hulk laule nendel plaatidel on Anna Linnupuu loodud.
1992. aastal saadi Hamburgi heategevusfondilt Euroopa rahvakunsti preemia ja küllakutse Saksamaale esinema. 2001. aastal premeeris Eesti Kultuurkapitali Võru ekspertgrupp leelokoori Helmekaala setu kultuuripärandi järjepideva ja eduka viljelemise eest. 2002. aastal sai Anna Linnupuu Vabariigi Presidendilt Valgetähe V klassi teenetemärgi.
7.Lauluselts Siidisõsarõ
Tallinnas ja Harjumaal elavad setu laulikud on enamus pärit Petseri-tagustest setu küladest, mis tänaseks on jäänud Venemaa valdustesse. 1973.a aastal tuli tänaseks manalateele läinud setu päritolu Veera Virgo tuli Tallinna rahvamuusikaansambli „Leegajus" juurde, et kodunt kaugel olles laulda omi vanu laule. Otsis üles õed Anna Tähe ja Aleksandra Lohk`i, kellega koos toimus ka esimene esinemine 1973.aastal ja kes laulavad kooris tänini. Sellega oli loodud esimene seto koor, kes laulsid omi laule väljaspool oma etnilisi piire. Hiljem liitusid kooriga lapsed, sugulased ja tuttavad.
1973 – 1976 oli laulurühma juhiks etnoloog Igor Tõnurist. Seejärel võttis juhtimise üle etnomusikoloog Vaike Sarv ja rühm sai iseseisvaks kooriks „Sõsarõ“. Koori järgmiseks juhiks sai 1983.aastal Sulev Mäeväli. 1994.aastal eraldus osa liikmeid sh. alustajaliikmed Anna Täht ja Aleksandra Lohk ja ühinesid uueks laulurühmaks, mis hakkas tegutsema seltsina „Siidisõsarõ“ algul Õie Sarve, hiljem Ilme Haavalo juhatusel.
On ilmunud „Siidisõsarõ“ lauludega helikassett, 2003.aastal cd-plaat Vaike Sarve ja Igor Tõnuristi kaasabil; 2006. aastal ilmus cd-plaat "Siidisõsarõ" ning 2008. aastal ilmus cd "Kirmas."
Lauluselts käib koos Salme Kultuurikeskuses ja Tallinna Kultuuriseltside Teabekeskuses. Kooriliikmeid on 10 – 15. Ansambli repertuaar koosneb konkreetseteks kontsertideks ette valmistatud kavadest (kadripäev, maaselnits, lihavõtted jm.) Korraldame laulu ja tantsulaagreid, osaleme seto kultuuriüritustel jm. Oleme esinenud nii kodu kui välismaal. Meil on kaks pillinaist, oskame teha seto sõira jt. seto rahvustoite. Meie selts on avatud kõigile setodele.
Ilme Haavalo, ilme.haavalo.001@mail.ee
Kuula Siidisõsarõ esituses:
* Kadrilaul
* Purustatud pulmad
* Puravitsa külas
* Petseri mägede taga
* Õdak ommõ õnnõlinõ
* Kargus
* Karoobushka
* Naasekõsõ, noorõkõsõ
1973 – 1976 oli laulurühma juhiks etnoloog Igor Tõnurist. Seejärel võttis juhtimise üle etnomusikoloog Vaike Sarv ja rühm sai iseseisvaks kooriks „Sõsarõ“. Koori järgmiseks juhiks sai 1983.aastal Sulev Mäeväli. 1994.aastal eraldus osa liikmeid sh. alustajaliikmed Anna Täht ja Aleksandra Lohk ja ühinesid uueks laulurühmaks, mis hakkas tegutsema seltsina „Siidisõsarõ“ algul Õie Sarve, hiljem Ilme Haavalo juhatusel.
On ilmunud „Siidisõsarõ“ lauludega helikassett, 2003.aastal cd-plaat Vaike Sarve ja Igor Tõnuristi kaasabil; 2006. aastal ilmus cd-plaat "Siidisõsarõ" ning 2008. aastal ilmus cd "Kirmas."
Lauluselts käib koos Salme Kultuurikeskuses ja Tallinna Kultuuriseltside Teabekeskuses. Kooriliikmeid on 10 – 15. Ansambli repertuaar koosneb konkreetseteks kontsertideks ette valmistatud kavadest (kadripäev, maaselnits, lihavõtted jm.) Korraldame laulu ja tantsulaagreid, osaleme seto kultuuriüritustel jm. Oleme esinenud nii kodu kui välismaal. Meil on kaks pillinaist, oskame teha seto sõira jt. seto rahvustoite. Meie selts on avatud kõigile setodele.
Ilme Haavalo, ilme.haavalo.001@mail.ee
Kuula Siidisõsarõ esituses:
* Kadrilaul
* Purustatud pulmad
* Puravitsa külas
* Petseri mägede taga
* Õdak ommõ õnnõlinõ
* Kargus
* Karoobushka
* Naasekõsõ, noorõkõsõ
6.Laulupark Õiõ Seto' Prindi leht
Talina laulupark “Õiõ Seto’” om seo nime all kuuh kjaunu’ viis aastakka. Muido omma’ mõnõ’ laulja’ üteh laulnu’ jo’ üle kolmõküme aastaga. Kõgõ vanõp laulunaane om sündünü’ 1930.a., a noorõbit tulõ kõõ mano ja mõnõ’ käävä’ tsibrinda tilljokõisiga’ laulmah.
Laulami’ laula mia’ meele meelüse’, ku’ kinkõlgi’ himo, sis tege eis’ laulu vai laul uma imä, vanaimä laulõt laula.
Mõista-ai’ hinnäst kuigi’ kittä’, mii’ olõ-õi’ ülekaemistõl kjaunu’, vällämaalõ olõ-õi’ kutsut, aunimmi olõ-õi’ meele annõt, aupaprit paja pääle tuud, midägi’ säänest olõ-õi’ kirota’, minkõga’ tõõsõ’ saava’ uhkõlda’. Ku’ saamõ’ kokko, siis laulami’. Mii’ suuv om, õt laulu’ jääsi’ ka’ latsilõ, õt ilo iskjit olõs edesi.
Vaata ka http://profile.myspace.com:80/index.cfm?fuseaction=user.viewprofile&friendid=477763431
CD „Laulasi ma viie võrra". Kojondaja Sarvõ Maar´a.
Seto laulu’ ja mõni jutus.
S´oo plaadi mõtõh olõ-õs Seto kultuuri säilitaminõ, eiski laula alal hoitminõ – mii’ usu, õt perimüsmuusiga lindstäminõ eishindäst om jo stilisiirminõ ja avida-ai tuuläbi traditsioonõ arõnõmisõlõ üteh. Tuuperäst olõ-õi muusiga säilitämisõst tähtä arhiivehe, raamatidõhe ja plaatõ pääle kogot materjali hulk, avitas õnnõ eloh ollõv traditsioon. Paprõ vai plaadi pääle pant laulu’ omma’ õnnõ abist laula opmisõl, a ka muusiga tutvustamisõl.
Neo’ laulu’ omma’ plaadi pääle laulõt, õt Õiõ Seto’ tegemisi saasi’ peräst kunagi kaia’ ja kullõlda’. S´oo tsõõrigu pääle om pant laulu’, mia’ meele kõgõ inäbä meelüse’.
No saa miika’ ühendüst ka moodulitsõ internedi läbi www.myspace.com/oioseto
Välläandaja om Seto Kolledzi Ühing (2009.a).
Laulami’ laula mia’ meele meelüse’, ku’ kinkõlgi’ himo, sis tege eis’ laulu vai laul uma imä, vanaimä laulõt laula.
Mõista-ai’ hinnäst kuigi’ kittä’, mii’ olõ-õi’ ülekaemistõl kjaunu’, vällämaalõ olõ-õi’ kutsut, aunimmi olõ-õi’ meele annõt, aupaprit paja pääle tuud, midägi’ säänest olõ-õi’ kirota’, minkõga’ tõõsõ’ saava’ uhkõlda’. Ku’ saamõ’ kokko, siis laulami’. Mii’ suuv om, õt laulu’ jääsi’ ka’ latsilõ, õt ilo iskjit olõs edesi.
Vaata ka http://profile.myspace.com:80/index.cfm?fuseaction=user.viewprofile&friendid=477763431
CD „Laulasi ma viie võrra". Kojondaja Sarvõ Maar´a.
Seto laulu’ ja mõni jutus.
S´oo plaadi mõtõh olõ-õs Seto kultuuri säilitaminõ, eiski laula alal hoitminõ – mii’ usu, õt perimüsmuusiga lindstäminõ eishindäst om jo stilisiirminõ ja avida-ai tuuläbi traditsioonõ arõnõmisõlõ üteh. Tuuperäst olõ-õi muusiga säilitämisõst tähtä arhiivehe, raamatidõhe ja plaatõ pääle kogot materjali hulk, avitas õnnõ eloh ollõv traditsioon. Paprõ vai plaadi pääle pant laulu’ omma’ õnnõ abist laula opmisõl, a ka muusiga tutvustamisõl.
Neo’ laulu’ omma’ plaadi pääle laulõt, õt Õiõ Seto’ tegemisi saasi’ peräst kunagi kaia’ ja kullõlda’. S´oo tsõõrigu pääle om pant laulu’, mia’ meele kõgõ inäbä meelüse’.
No saa miika’ ühendüst ka moodulitsõ internedi läbi www.myspace.com/oioseto
Välläandaja om Seto Kolledzi Ühing (2009.a).
5.Laulu- ja tantsuselts HÕPÕHÕIM
Seto Laulu- ja Tantsuselts HÕPÕHÕIM loodi 2007. aastal eesmärgiga taaselustada mitmehäälset seto laulutraditsiooni. Lauldakse nii arhailist kui ka uuemat nais-, mees- ja segakooride repertuaari ning seda vürtsitatakse valikuliselt pillimänguga. Koorijuht on akadeemilise muusikaharidusega ning täidetud on kõik häälerühmad alates killõst ja lõpetades bassiga. Kooris on 6 pillimeest, kes võivad mängida erinevatel instrumentidel.
Oma lühikesele tegutsemisajale vaatamata on esinetud koolides ja vabaõhuüritustel. 2009. aastal andis Hõpõhõim välja CD Tuulõ´Setomaalt.
Kuula Hõpõhõimu:
1. Kats lõõtsa
2. Näiokõsõ noorõkõsõ
3. Tammõkõnõ
4. Tuulõ´ Setomaalt
Oma lühikesele tegutsemisajale vaatamata on esinetud koolides ja vabaõhuüritustel. 2009. aastal andis Hõpõhõim välja CD Tuulõ´Setomaalt.
Kuula Hõpõhõimu:
1. Kats lõõtsa
2. Näiokõsõ noorõkõsõ
3. Tammõkõnõ
4. Tuulõ´ Setomaalt
4.Laste leelokoor Laanõtsirk Prindi leht
Laste leelokooris Laanõtsirk laulavad koos Värska Gümnaasiumi õpilased. Ühes laulavad väiksemad ja suuremad – kui mõned alles alustavad kooris käimist, siis teised on juba lõpuklassis.
Leelokoori juhendab Maret Vabarna.
2007. aastal anti välja CD Õgal tsirgul uma laul.
Kuula Laanõtsirku:
1. Kuku, kuku käokõnõ
2. Hällülaul
3. Looda, looda, loona-taarka
4. Mina lätsi mõtsa
5. Tsii, tsii, tsirgukõnõ
6. Kohe sa lääde, hiirekene
7. Lätsi talolõ
8. Ann läts aita
9. Karjalaul
10. Tulli üles hummogulla
11. Karjalaul
12. Lelljo-lelljo
13. Päivlik pätslik
14. Haina tegemine
15. Näio mõsi mõõru veereh
16. Valgõ jänes
17. Tuulõkõnõ
18. Ketsjotamine
19. Kua vüüd koogulist
20. Unõlaul
21. Unõlaul
22. Kui ma naka laulõmahe
Leelokoori juhendab Maret Vabarna.
2007. aastal anti välja CD Õgal tsirgul uma laul.
Kuula Laanõtsirku:
1. Kuku, kuku käokõnõ
2. Hällülaul
3. Looda, looda, loona-taarka
4. Mina lätsi mõtsa
5. Tsii, tsii, tsirgukõnõ
6. Kohe sa lääde, hiirekene
7. Lätsi talolõ
8. Ann läts aita
9. Karjalaul
10. Tulli üles hummogulla
11. Karjalaul
12. Lelljo-lelljo
13. Päivlik pätslik
14. Haina tegemine
15. Näio mõsi mõõru veereh
16. Valgõ jänes
17. Tuulõkõnõ
18. Ketsjotamine
19. Kua vüüd koogulist
20. Unõlaul
21. Unõlaul
22. Kui ma naka laulõmahe
3.Helbi Seto Kuur
Helbi Seto Kuur tegutseb aastast 1983 Meremäe vallas. Ühe küla vanemate naiste sõpruskond, kes peab koos külapühi, õpetab lapselaste eas noori inimesi seto kultuuris ja leelos orienteeruma.
Aastal 2003 valmis CD, 2007. aastal andis Helbi Seto Kuur välja nelikplaadi Lauluhõpõ hellin, mille 1. plaat kannab pealkirja Olõ-õi leelo maasta löütü; 2. plaat Leelo, leelo, võih om elo; 3. plaat Aig ei naka iial paigal saisma; 4. plaat Kukka Mari laulu´. Plaadiga on kaasas väike tekstivihik.
Helbi seto kuuri laulud veebis:
* Kas sa tulõt mu velele
* Tsätski tsura tulõva
* Tammõlaul
* Tulõ, sõsar, sa mäe pääle
* Mõsumõskmine
* Helbi hümn
2.Folkrockansambel Zetod
Zetod on neljast koolipoisist koosnev rahvamuusikaansambel Värskast, kes paneb seto rahvaviisid kaasaegsesse kuube. Nad on setu rahvarõivaid ja -laulu tutvustanud erinevatel folkloori- ja rahvaüritustel nii Eestis kui ka väljaspool (Lätis 2005 ja Poolas 2007).
Poisse juhendab Kristjan Priks, kes on lõpetanud Viljandi Kultuuriakadeemias levimuusika eriala ja õpib nüüd samas rahvamuusikat. Ansambel andis 2005. aastal välja cd-plaadi „Lätsi vällä kaema“ ja 2008.aastal cd-plaadi "Lätsi tarrõ tagasi".
Koosseis:
* Artur Linnus – karmoška, laul
* Jalmar Vabarna – kitarr, karmoška, laul
* Martin Kütt - löökriistad
* Aron Laanelind - basskitarr
Esimeses koosseisus mängis lääkriistadel Heimar Puurmaa ning basskitarril Jaanus Viskar.
Путешествие по Сетумаа (земле сету)
Путешествуя по Сетумаа, непременно зайдите в туритские инфоцентры в Вярскa и Обинице, где вы получите информацию о местных достопримечательностях, услугах и т.п., приобретите нужные карты пешеходных дорог и троп, брошюры и проспекты с информацией.
По Сетумаа можно путешествовать пешком, на велосипеде или на машине. Не все дороги в Сетумаа прямые, ровные и имеют твердое покрытие, иногда приходится не без приключений ехать и по сельским и по лесным дорогам, однако именно там вы увидете красоту и прелесть Сетумаа.
Особенно интересно находиться в Сетумаа, когда там проходят сетуские праздники или торжества: деревенские народные гуляния (kirmask), дни Королевства Сето, Сетуские дни песни леэло (leelo – аллитерационная песня), празднование Пасхи, церковные праздники.
Во время путешествия стоит обращать внимание на стрелку бензина, чтобы не очутиться в самый неподходящий момент на проселке, вдали от деревень. Хорошо бы иметь также аптечку с необходимыми лекарствами и пакет первой помощи, поскольлу аптек в деревнях немного.
По Сетумаа можно путешествовать пешком, на велосипеде или на машине. Не все дороги в Сетумаа прямые, ровные и имеют твердое покрытие, иногда приходится не без приключений ехать и по сельским и по лесным дорогам, однако именно там вы увидете красоту и прелесть Сетумаа.
Особенно интересно находиться в Сетумаа, когда там проходят сетуские праздники или торжества: деревенские народные гуляния (kirmask), дни Королевства Сето, Сетуские дни песни леэло (leelo – аллитерационная песня), празднование Пасхи, церковные праздники.
Во время путешествия стоит обращать внимание на стрелку бензина, чтобы не очутиться в самый неподходящий момент на проселке, вдали от деревень. Хорошо бы иметь также аптечку с необходимыми лекарствами и пакет первой помощи, поскольлу аптек в деревнях немного.
„Suur hirm“
Tuud ildaaigu juhtunut hirmsat luku miilde tulõtõh lõpõt teeda edimätse tsuvvakabla. Lõpõt kabla keertamisõ, ai tsuvvalõ taadõ ja pruuvsõ hindälle jalga, õt kas sai õks hüä. Oll küll hüä ja sobisi ka’ höste jalga. Tuuperäst naka-as teeda tsuvvakaplu kinni köütmä ja nakas kõrraga tõõsõlõ tsuvvalõ kapla tegemä. Õkva sis, ku vanamiis vahtsõ tsuvvaga jala põrmandullõ pand, kuuldu aho puult pokk. Midägi rohkõmb kuulmalda, keerot miis tsuvvakapla edesi. Varsti kuuldu jälki pokk ja viil pokk-pokk.
Teeda tekk ristimärgi ja kai appikutsvalt pühäse poolõ. Kai sis aho poolõ ja ütel: „Issänd jummal, kedä ma umah majah pelgä?“ Ja keerot edesi.
Kõrraga kostsõ jälki aho puult pokk-pokk, pokk-pokk ja viilkõrd kõva pokk. Vanamiis oll nii ku nuul pistü ja ussõst väläh. Väläh küll, a vahtsõ’ tsuvvakabla’ olliva’ pikä’ ja jäivä’ ust kinnivirotadõh ussõ vahõlõ, nii tõmsiva’ vanamehel jala’ alt. Täpselt tuulsamal aol ku vanamehe kõtt põrmandut puttõ, tull tälle miilde, õt noid pokkõ tekk les´o pääl hapnõv leeväkohetus.
Vaivalisõlt nakas teeda hinnäst üles ajama. A proomi sa hinnäst üles aia’ ku lävi om korgõ ja ussõ käepidõ viil korgõmbah. Viil inne ku teeda sai midägi ette võtta’, nii ku visati paaba ussõst sisse.
„Ruttu kinni, ruttu välisuss kinni!“ Rüükse paaba ja toet sälägi ussõ pööräle toest. Sääl saistõh näkk tä, õt teeda om nii ku viläkott põrmandul pikälde maah.
„Teedakõnõ, kiäki ai minno üle suunulga takah! Oi, kas tuu kiäki joudsõ ka’ siih ärä kävvü ja sullõ hädä tetä’?“ Hirmuga kumard paaba maaha teeda mano ja tahtsõ umma kallist vanamiist avtamma naada. A teeda tougas timmä kavvõm-ballõ ja küüsse: „Minkperäst su kitasniku viir ja liniku otsa' nii muadsõ’ ommava’? Kas sa paaba sis umma kitasnikku ja linkut üles tõmba-as ku sa läbi suunulga lätsit?“
„Tõmsi kül’, nii minneh ku ka’ tullõh, a tagasitullõh oll vaia s´ood suka hoita’ ja vaest vaosiva’ linigu otsa’ suuvette.“
„Kuulõ’, paaba, tõmba’ kõrrast taa tarõ uss vallalõ. Sa näet kül’, õt ma olõ tsuvvakaplu piti ussõ vaihõl kinni. Kül’ sa peräst ummi seikluisi kõnõlõt.“
Paaba tekk midä vaia ja nakas sis kõnõlõmma: „Tiiät teedakõnõ, vaest nuu’ olliva’ mu uma’ liniku otsa’, mia’ minno üle suu taka’ aiva’.“
„Midä sa no’ lorrad? Kuismuudu saiva’ su uma’ liniku otsa’ sinno üle suu takah aia’?“
„No jah, saiva’ kü’'. Küllä minneh hoij ma kitasnikku ja liniku otsõ katõ käega üleväh, a tagasitullõh oll vaia tõõsõ käega suka hoita’. Vaest vaiuvagi’ sis kitasniku viir ja liniku otsa’ vette ja saivä hämmest. No muidogi naksiva’ minu uma’, hämmest saanu’, liniku otsa’ vasta kumkidõ siiri ropsma. Midä rutõmbidi ma käve, tuud kõvõbahe ropsõva’ ka’ liniku otsa’ vasta kumku siiri. Ku ma saisi, sis kattõ ka’ ropsminõ ärä. Viimäte joosi nii ku ull, hindäl hing langaga kaalah. Joosi viimätsest joust kooni’ joudsõ tarrõ ja löüdse sinno siist põrmandult maast. A minkperäst sa' siih põrmandu pääl maah ollit ja tsuvvakabla’ ka’ viil ussõ vahelõ pannit?“
„Ah, ma niisama... Sa kõnõlõ’ paremb, midä sääl küläh ka’ uudist oll?“
RAAMAT (seto keel)
Kuusõalonõ
"Seto rahvas murrõh ja rõõmuh"
2010
Seto keelitsidõ raamatidõ kogoja’ võiva’ jal’ hüvvä miilt tunda’, nä saava’ umma riiolehe vahtsõ välläandõ tsusada’. Tuuperäst, õt 2010. aastaga edimätsi päivi seeh tull vällä üte seto naase kirotõt raamat „Seto rahvas murrõh ja rõõmuh“.
Kirotaja Kuusõalonõ om sündünü’ ja uma latsõiä elänü’ Saatsõrinna nulgah, Lädinä küläh. Täl juhtu väiko latsõna õnnõtus ja säält pääle om tä nägeminõ kõik aig kehvebäst lännü’. Kuusõalonõ on opnu’ pümmede keskoolih ja sääl kirotamist har´otanu’.
Kuusõalosõ jutukõisi om kirja pant pümmede kiräh ja heliraamatidõh pümmesilõ. Minevä aastaga ilmu täl eesti keeleh kats raamadut latsi juttaga.
Latsõiäst kõrvu helisemmä jäänü’ kodokiil om tälle olnu’ tähtsä ja tuuperäst oll täl jo pikkä aigu suuv eishindä kirotõt jutukõisi kodokeeleh vällä anda’.
Hüä kokkojuhtuminõ
Tuu oll hüä kokkojuhtuminõ ku Kuusõalonõ, kiä eläs kavvõndõh Setomaast, trehväs bussih kokko Setomaa Valdu Liidu juhatusõ edimätse mehe Timmo Margusõga. Pikä sõidu aol kuuh maailmaas´ost kõnõldõh jouti ka tuuni, õt Kuusõalonõ om seto verd ja taht uma kodonulga keeleh jutukõisi vällä anda’.
Ja hüä mõtõh saigi teost tett – Timmo Margus löüse nuu’, kiä’ võti’ jutu’ raamadust kokko säädä’ ja raha’ punga sisse koko’.
Kuusõalonõ om kirotanu uma’ jutukõsõ’ pümmede helüprogrammiga, määne seto kiilt mõista-ai. Tuuperäst oll tähtsä, õt teksti’ saasi’ vahtsõst üle kaetus ja viil selle, õt autor om jo kavva aigu Setomaalt kavvõh elänü’ ja ao joosul mõnõ’ sõna meelest lasknu’.
Nii ollegi suurõst avitajast Setomaa aolehe seto keele toimõtaja Sarvõ Õiõ, kiä kuuh Kuusõalosõga kõik kirjapant jutu’ pikkämüüdä, mitu kõrda läbi lugi, avit vanaaolitsi sõnnu miilde tulõta’ ja niimuudu paranda’.
Niisamata tahtsõ s´oo raamadu päämäne keele ülekaeja Sarvõ Õiõ rõhuta’, õt kiil, midä raamadust lukõ’ saat, om jätet niipall´o ku’ võimalik sääntsest nii ku Kuusõalonõ uma latsõpõlvõiäst mälehtäs.
Setomaal om õgah nulgah ja küläh kõnõld ummamuudu kiilt. Nii ommõgi „Seto rahvas murrõh ja rõõmuh“ Saatsõrinna nulga Lädinä külä keeleh. Tuud küllä kül’ inäp olõ-õi, a inemisõ’ õks kohki omma’ ja kiil ka om.
Ütles nii, kuis as´a’ omma’
Õga lehekülg s´ooh 31 jutuga raamaduh om uma meeleoluga ja näütäs inemisi ja ello näide õgast külest. Valu nii ku ütel Korgõba Lavakunstikooli lavakõnõ oppaja Türnpu Anne, õt s´oo autor hoia-ai midägi vaka all õga käki-i midägi ar’, a ütles kõik õkvalt vällä, nii kuis om.
Kuusõalodsõ jutu’ jagi kattõ jakko Nele Truija-Reiman. Nii vii Kuusõalonõ lugõja edimätseh jaoh 20. saandi edeotsa Setomaalõ ja tõõsõh aigu pääle tõist maailmasõta.
Kuusõalosõ vahtsõnõ raamat om hüäst lugõmikus vanõba astmõ koolilatsilõ ja muidogi õgalõ setokeele mõistjalõ ja opjalõ.
Kuu aigu tagasi pääle naanu’ lugõmisõ aastakka arvõstõh võisi’ ka Setomaal vällä hõigada’ seto keeleh lugõmisõ aastaga. Mi kõik looda, õt setokeelitsit välläandit saami’ edespidi viil inäp ja inäp nätä’ ja lukõ’.
"Seto rahvas murrõh ja rõõmuh"
2010
Seto keelitsidõ raamatidõ kogoja’ võiva’ jal’ hüvvä miilt tunda’, nä saava’ umma riiolehe vahtsõ välläandõ tsusada’. Tuuperäst, õt 2010. aastaga edimätsi päivi seeh tull vällä üte seto naase kirotõt raamat „Seto rahvas murrõh ja rõõmuh“.
Kirotaja Kuusõalonõ om sündünü’ ja uma latsõiä elänü’ Saatsõrinna nulgah, Lädinä küläh. Täl juhtu väiko latsõna õnnõtus ja säält pääle om tä nägeminõ kõik aig kehvebäst lännü’. Kuusõalonõ on opnu’ pümmede keskoolih ja sääl kirotamist har´otanu’.
Kuusõalosõ jutukõisi om kirja pant pümmede kiräh ja heliraamatidõh pümmesilõ. Minevä aastaga ilmu täl eesti keeleh kats raamadut latsi juttaga.
Latsõiäst kõrvu helisemmä jäänü’ kodokiil om tälle olnu’ tähtsä ja tuuperäst oll täl jo pikkä aigu suuv eishindä kirotõt jutukõisi kodokeeleh vällä anda’.
Hüä kokkojuhtuminõ
Tuu oll hüä kokkojuhtuminõ ku Kuusõalonõ, kiä eläs kavvõndõh Setomaast, trehväs bussih kokko Setomaa Valdu Liidu juhatusõ edimätse mehe Timmo Margusõga. Pikä sõidu aol kuuh maailmaas´ost kõnõldõh jouti ka tuuni, õt Kuusõalonõ om seto verd ja taht uma kodonulga keeleh jutukõisi vällä anda’.
Ja hüä mõtõh saigi teost tett – Timmo Margus löüse nuu’, kiä’ võti’ jutu’ raamadust kokko säädä’ ja raha’ punga sisse koko’.
Kuusõalonõ om kirotanu uma’ jutukõsõ’ pümmede helüprogrammiga, määne seto kiilt mõista-ai. Tuuperäst oll tähtsä, õt teksti’ saasi’ vahtsõst üle kaetus ja viil selle, õt autor om jo kavva aigu Setomaalt kavvõh elänü’ ja ao joosul mõnõ’ sõna meelest lasknu’.
Nii ollegi suurõst avitajast Setomaa aolehe seto keele toimõtaja Sarvõ Õiõ, kiä kuuh Kuusõalosõga kõik kirjapant jutu’ pikkämüüdä, mitu kõrda läbi lugi, avit vanaaolitsi sõnnu miilde tulõta’ ja niimuudu paranda’.
Niisamata tahtsõ s´oo raamadu päämäne keele ülekaeja Sarvõ Õiõ rõhuta’, õt kiil, midä raamadust lukõ’ saat, om jätet niipall´o ku’ võimalik sääntsest nii ku Kuusõalonõ uma latsõpõlvõiäst mälehtäs.
Setomaal om õgah nulgah ja küläh kõnõld ummamuudu kiilt. Nii ommõgi „Seto rahvas murrõh ja rõõmuh“ Saatsõrinna nulga Lädinä külä keeleh. Tuud küllä kül’ inäp olõ-õi, a inemisõ’ õks kohki omma’ ja kiil ka om.
Ütles nii, kuis as´a’ omma’
Õga lehekülg s´ooh 31 jutuga raamaduh om uma meeleoluga ja näütäs inemisi ja ello näide õgast külest. Valu nii ku ütel Korgõba Lavakunstikooli lavakõnõ oppaja Türnpu Anne, õt s´oo autor hoia-ai midägi vaka all õga käki-i midägi ar’, a ütles kõik õkvalt vällä, nii kuis om.
Kuusõalodsõ jutu’ jagi kattõ jakko Nele Truija-Reiman. Nii vii Kuusõalonõ lugõja edimätseh jaoh 20. saandi edeotsa Setomaalõ ja tõõsõh aigu pääle tõist maailmasõta.
Kuusõalosõ vahtsõnõ raamat om hüäst lugõmikus vanõba astmõ koolilatsilõ ja muidogi õgalõ setokeele mõistjalõ ja opjalõ.
Kuu aigu tagasi pääle naanu’ lugõmisõ aastakka arvõstõh võisi’ ka Setomaal vällä hõigada’ seto keeleh lugõmisõ aastaga. Mi kõik looda, õt setokeelitsit välläandit saami’ edespidi viil inäp ja inäp nätä’ ja lukõ’.
Подписаться на:
Сообщения (Atom)
