Этнопсихологическое исследование народа сету

Опыт использования теории пассионарности Л. Н. Гумилева в качестве теоретической базы научно-исследовательских разработок уже имеется. Такие работы проводились в НИИ Географии групповой этнологии, руководил которой один и: учеников Льва Николаевича, Константин Павлович Иванов.

Применение положений теории в этнодемографических и этнополитических исследованиях дало интересные результаты и позволило не только по-новому взглянуть на сложные проблемы современной жизни, но, что особенно важно, помогло найти выход из сложившихся ситуаций.

Думается, что знакомство с учением об этносе Л. Н. Гумилева должно вызвать интерес и у специалистов в области этнопсихологии. Ведь недаром оппоненты Льва Николаевича называли его теорию «географо-психологической», с чем он, несмотря на ироничность определения склонен был согласиться.

Проведенное исследование, к сожалению, было предпринято в контексте русско-эстонского этнотерриториального вопроса. Эстонская республика претендует на Печорский район Псковской области, одним из аргументов в пользу этнотерриториального вызова приводя тезис об этнической близости народов Северо-Запада России к эстонцам на основании общности языка. Ибо в советской этнологии существовала точка зрения, что этнос определяется языком, и, следовательно близкие по языку народы близки этнически. В Печорском районе речь идет о сету или полуверцах. Это небольшая народность, относящаяся по лингвистической классификации к прибалтийско-финской группе финно-угорской языковой семьи.

Исследование носило комплексный характер, одним из аспектов которого было и этнопсихологическое изучение сету. Пользуясь случаем, приношу благодарность моим коллегам Новомилову А. Г., Коваленко М. И. — участникам комплексного исследования, за предоставленные материалы и помощь в их обработке.

Причина единства народов заключается не в языке, а в общности исторической судьбы. Такой подход основывается на теории этногенеза Л. Н. Гумилева, которая и дала нам необходимый понятийный аппарат для конкретного этнопсихологического исследования, цель которого заключалась в определении места народа сету в иерархической структуре различных этнических систем.

Историческая судьба или этногенез сету связаны с Псковской землей, точнее с Печорским краем, который издревле был зоной активных этнических контактов: здесь сошлись представители летописной «северной триады» — русь, кривичи, чудь-норова. С другой стороны, это место соприкосновения двух суперэтнических целостностей — Российского суперэтноса и Западноевропейского. Следующим компонентом этнического субстрата в этногенезе сету с XVI в. стали мигранты эсты, бежавшие из Эстляндии и Лифляндии от немцев и селившиеся на землях Псково-Печорского монастыря. Таким образом, на этнический субстрат — славяно-чудский микст— в процессе этногенеза сету воздействовали этнические компоненты как с запада (лифляндские эсты) в виде спорадических миграционных интрузий, так и с востока, но в виде постоянной православной славяно-русской ойкумены. В результате указанных этнических суперпозиций и миграций при мощном культурном влиянии монастыря, принятии православной веры, сформировался оригинальный народ сету.

Исторические данные и наблюдения дореволюционных исследователей сету свидетельствуют о том, что полуверцы — самостоятельный и очень старый этнос, находящийся в зак­лючительной стадии своего этногенеза.

Доминирование этноса определяется его возрастом. Ме­нее пассионарный этнос превращается постепенно в субэтнос Доминирующего на данной территории этноса. Однако, ре­зультат этнического контакта зависит и от ландшафтной среды. Печорский край и расположенный в нем ареал рас­селения сету входит в естественную этноландшафтную зону автохтонного проживания русских, попадая т. о. в сферу вли­яния русских как пассионарного доминанта. Положительная комплиментарность и доминирование русских привело к пре­вращению сету в субэтнос русского этноса и его постепенной инкорпорации в Российский суперэтнос. Такой путь, наряду с сету, прошла карела, весь, ижора, водь.

Согласно концепции Л. Н. Гумилева, этнос — явление, «об­наруживаемое нами через ощущение, облекающееся в формы социальных институтов и определяемое, в каждом отдель­ном случае, через те или иные индикаторы: язык, традиции, религию, материальную культуру». Соответственно, мы счи­таем, что «в основе этнической диагностики лежит ощущение», психические подсознательные процессы, а не только сфера сознания. Поэтому наряду с вербальным методом опроса мы использовали и проективные методики психологиче­ского тестирования: модифицированный тест Л. Сонди, цветовой тест Лютера, модифицированную шкалу Богардуса.

Данные опроса показали, что, несмотря на морфологическую и генетическую близость сету и эстонского языка, в языковой жизни сету ориентируются, в большей степени, на русский язык. Среди сету отсутствуют установки на моноэтничное общение в быту и жесткую эндогамию в брачном поведении. Учитывая то обстоятельство, что 100% сету крещены по православному обряду и 83% постоянно ходят в церковь можно сделать вывод, что и в языковой, и в культурной жизни, и в повседневно-бытовом общении сету ближе к русским, чем к эстонцам.

По результатам опроса 78% респондентов считают себя сету, 12% русскими, 10% — эстонцами. Сету как самостоятельный народ рассматривают 60% опрошенных.

Т. о. налицо самоопределение сету как самостоятельно этнической группы с ориентацией в большинстве случаев на русских. По теории Л. Н. Гумилева — это субэтническое самосознание. Несомненным является процесс культурной интеграции сету в общее развитие северо-русской народности.

Не противоречат этому положений и результаты психологического тестирования. Наиболее информативным оказался цветовой тест М. Люшера. По результатам тестирования цветовые портреты сету у русских и у сету более близки по палитре, чем цветоописание сету эстонцами. Русские воспринимают сету доброжелательно, не склонны сближать их ни с каким из оцениваемых этносов. У эстонцев зафиксирован большой интерес к народу сету в сочетании с отсутствием выработанного стереотипа восприятия. Обращает на себя внимание отсутствие у сету согласованного восприятия самих себя. Это может быть связано с маргинальным положением этноса, этногенез которого проходил на границе двух суперэтнических систем.

Применение теста М. Люшера как инструмента ранжирования показывает высокую близость в оценке этносов между сету и русскими (75%), очевидно основанную на общности культурной традиции и православного вероисповедания.

В целом все три этноса разделяют в своем восприятии сету, эстонцев и русских.

Полученные результаты позволяют сделать вывод о самостоятельности сету как этнической группы. Маргинальные настроения в популяции незначительны. Однако, если мы перейдем в анализе на более высокий — суперэтнический уровень иерархии этнических систем, то, безусловно, сету — хоть и малая, но естественная составная часть Российского суперэтноса, инкорпорированная в него общностью конфессии и исторической судьбы.

Результаты исследования не противоречат положению Л. Н. Гумилева о том, что этническая принадлежность, обнаруживаемая нами через ощущение (сфера бессознательного), определяется в каждом отдельном случае через те или иные индикаторы: язык, традиции, религию, культуру и т. д. В случае с сету, индикатором этнической принадлежности выступала культурная и конфессиональная общность, а не язык.